Дурочка на чёртовой карусели. Часть 7 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Веселые картинки
О своем долге ему не пришлось беспокоиться: уже вскоре Лиза пыталась отговорить его от безумной идеи — снять фильм с ними в постели. Он был непреклонен, уверяя, что это — общепринятая практика в его кругу. Отбиваясь от дикого требования из последних сил, она предположила: — Всем показывать станешь? В Интернет поместишь? — Да, твоё лицо закрою кубиками, а свое не стану — пусть народ завидует. — Саша, ты знаешь, как мне это неприятно; почему так поступаешь? — Это благодарность такая за всё? — А разве благодарить надо порнографией!? — Тебе самой понравиться потом смотреть, вместе посмеемся. Оператор, уже знакомый Лизе по эротической фотосессии, снимал их занятия любовью 2 дня, живя у них. Александр велел «не делать такое лицо», и девушка, натянув маску равнодушия, прилежно выполняла все указания любовника, не проявляя своей инициативы. Механически прыгая на нем, она только первые часа 2 стеснялась близкой камеры и лица оператора, потом её охватило ленивое безразличие, позволившее вести себя раскованно. А Александр был в своем репертуаре: оживлен и страстен, будто не замечая постороннего вмешательства. Угощая оператора, невзрачного мужичка, Лиза, стесняясь все же спросила, правда ли ему приходилось снимать подобное. Тот хладнокровно, не меняя выражения лица, не прекращая процесса поглощения пищи, подтвердил, прибавив, что снимал жен и любовниц, голубых и розовых, первые брачные ночи — эти много! И ничего особенного здесь нет — прибавил он. Она решила подтвердить мелькнувшую догадку, спросив, делал ли он подобные ролики Александру ранее. Тот открыл, было, рот, начав кивать, но опомнился и переадресовал её с вопросом к любовнику. Узнавать подробности расхотелось.
Девушка темпераментно нанизывается попкой на член мужчины, откинувшись на его колени и предоставив тому хозяйски проворачивать пальцы в её истерзанной им вагине: мягкие темные губки вывернуты наружу, отверстие широко раскрыто и пульсирует. Перекатывая меж пальцев горошину клитора и заставив её задерживать дыхание, он вспоминает: — Кино готово! А ты и не спросишь. Сейчас закончим и посмотрим! Зная, что последует за просмотром, девушка не торопится заканчивать, думая утомить любовника длительным единственным сеансом любви. Она мужественно терпит манипуляции безжалостных пальцев меж ляжек, и, повинуясь подталкиванию рук мужчины, переместившихся на бедра, увеличивает темп скольжения на члене и ждёт, пока его оставят судороги.
— Иди сюда! — зовет он, и, устроившись спиной у него на груди, девушка направляет взгляд в экран планшета. Его рука, лежащая меж её грудей, то нетерпеливо прыгает, когда он азартно указывает ей на особо удачную мизансцену, то прижимает её к нему для поцелуя, то мнет её груди при особо возбуждающих его кадрах. Она подавленно наблюдает за переходящими одно в другое совокуплениями на экране, делая нейтральное лицо, когда он тянется к ней губами, и грустно думает, где и когда могут всплыть эти непристойные кадры, если она вздумает опять проявить характер и перечить ему. — Тебе интересно? — отдавая ей планшет и прижимая к себе. — Не так чтобы очень... — Сейчас увидишь, как это все одновременно заводит; сначала я тебя поглажу, потом ты меня... Он подсаживает её на свои ноги, разводит ей бёдра и потирает промежность в предвкушении более интимных последующих ласк. У неё дрожат руки с экраном, пока он натирает ей нижние губки, пробираясь все глубже внутрь. Она давно уже не смотрит, откинув голову ему на плечо, испуская стоны, но следует окрик, чтоб она подняла монитор и не опускала его. С трудом дождавшись, пока он, по его мнению, достаточно возбудил её, доведя до крупной дрожи и криков, вытерев мокрые от выделений пальцы ей о лицо, она обессиленно валится на спину, прикрывая рукой свербящую промежность. — Ну, раз ты устала, лежи, ладно... — он нависает над её лицом и опускает ей в рот длинные яички, не прерывая просмотра. — Ещё не все, зря ты досмотреть не хочешь... Она послушно всасывает мягкие мешочки по одному и старается не слушать его непристойные комментарии. Ночь непредвиденного сближения стала забываться, и была ли она вообще, сомневается сейчас Лиза.
Безрезультатный разговор
— Мне кажется, — раздельно с трудом говорит Игорь, — что ты обманываешь меня, придумывая какие-то несерьезные причины, чтоб не уходить от него ко мне. Ты ничего не объясняешь, просишь ждать и снова ждать и не торопишься, заставляя меня мучиться от мыслей, что ты там с ним, и вам хорошо, и он с тобой... Ты говоришь — «поверь мне! я все решу сама!», но ничего не решаешь... Представь на минуту себя на моем месте. Ты б ждала меня вечно? Была поздняя осень, и у Игоря были все основания для обид. После счастья минуло уже 3 месяца... Лиза взяла его за руку, но парень осторожно высвободил её. — Прости меня, я знаю, мне нет оправдания... Я обязана ему... я люблю тебя... — невпопад к чему-то произносит девушка, не имеющая возможности многого рассказать парню. Решившись, она пересказывает историю с мамой уже месячной давности. — И ты не попросила помощи у меня?! Разве я не сделал бы для тебя того же, не шантажируя тебя после?! Лиза рассказывает, что к первому за помощью она обратилась к нему, но он не отвечал ей, не взяв трубку, и вот тогда ей и пришлось... Игорь переспрашивает о датах и признает, что был в командировке, а за городом не всегда ловит сеть. Потерянные, сидят они в сквере на холодной уже скамейке, не в силах расстаться. Перебирая его пальцы, Лиза сожалеет, что она не может ему рассказать и о насильно прерванной беременности, и о страхе перед любовником, и о своей такой горькой любви, и о том, что не представляет для себя смысла жизни, если он её сейчас бросит, и о том, что она живет надеждой — им,... — Ты, наверное, не любишь меня, просто жалеешь, а вот его — наоборот; и поэтому никак не сделаешь выбор... — Я люблю тебя больше всего на свете и буду несчастна, если ты не дождешься меня... Я, наверное, пойму тебя, если ты... уйдешь... — Уйдешь... мне легко уйти от тебя?! — Знаешь, я подумала, если ты не против, мы могли бы иногда... тайно встречаться у тебя, только это редко получится... — Мы будем тайно встречаться, а ты будешь дрожать от страха, спешить, торопить меня, думать о нем, и бояться быть раскрытой... И после наших встреч идти домой и ложиться с ним, которому нечего бояться... А ты сама-то сможешь так жить? Ответа нет. Ни до чего не договорившись, в который уже раз расстаются. И Лизе кажется, что Игорь не так страстно целует её на прощание, как в прошлый раз и в позапрошлый...
Последующие несколько недель прошли как-то сумбурно, похожие одна на другую. Работа — дом — редкие встречи с Игорем и звонки ему. Лизу радовала лишь мама, обжившаяся в незнакомом городе и больше не нервничавшая из-за пьяниц. Та регулярно звонила домой сыну — тот с отцом каким-то непостижимым образом выживали. Отношения с любовником достигли некоего постоянного уровня и застыли на нем. Лиза определила бы его как вечное ожидание перемен. Она ждала, и Александр незаметно присматривался к ней: что она может выкинуть, не вполне доверяя.
Метаморфозы
Заканчивался год, не принесший никакой определенности в жизнь Лизы. Александр готовил ей сюрприз в виде новогоднего путешествия — проговорилась Таня, сообщив даже дату, которую слышала от отца, да девушка и сама догадывалась. Она позвонила Игорю, как делала иногда, если была уверена в собственной безопасности. — Посидим в кафе, я тебе подарок приготовил, — соскучившимся голосом. — Я тебе тоже приготовила, только... посидеть не удастся... мы... я уезжаю послезавтра. Но вот я приеду... — Он везет тебя за границу, наверное? Что ты молчишь? На море? — Да,... то есть не на море... так... далеко... — Он тебя сильно любит, видно, балует. Денег много у него, наверное? Ты его не бросишь! Ведь нет?! — Игорь... Игорь, зачем ты так со мной? Мне и так больно! — А мне не больно!!! Нисколько!!! Я не знаю, где и с кем я буду в Новый год. Не звони мне... Не надо...
Лиза стояла столбом, прижав трубку к уху, посреди зимнего сада, куда она отошла поговорить посреди музыкального занятия с Таней. — Лиза, уже все? Так все? — кричала от пианино уставшая получасовым усердием девочка. — Уже всё... Совсем всё... — шептала девушка, потерянно слушая гудки в прижатой трубке, которую она не опускала от уха в надежде, что та скажет ей нечто обнадеживающее. Вернувшаяся к инструменту и не нашедшая там сбежавшей ученицы, Лиза впервые крикнула на Таню, обидев ту. — Ты злая... Лизка... я тебя не люблю. Ты как папа, когда он на маму кричал... — Всем плохая... Никому не нравлюсь... Дрянь я, наверное! — растерянно не находила себе места девушка, бесцельно кружа по дому. Вот и расплата за нерешительность, за вечный страх — так ей и надо! Не смогла, не сумела удержать! Одна... Девушка так устала чувствовать себя одинокой, безвинно виноватой, терзаться угрызениями совести относительно возлюбленного, что искренне обрадовалась сообщению любовника о новогодней поездке в Европу, только подальше отсюда. Усилием воли она просто-напросто заставила себя быть благодарной, довольной и оживленной, насколько возможно скрывая тоску по безвозвратно — или нет? — потерянному Игорю. Она сама себя наказывала. Александр самодовольно принимал её признательность, любуясь ей, кажущейся веселой и беззаботной. На краткий миг она стала той, какой он её желал видеть, — идеальной любовницей. Насильно настроив себя на позитивную волну, девушка ещё до отъезда замучила его собственной заботой и преувеличенной сексуальностью. Так хотелось хоть кому-то быть нужной, и эту необходимость она читала во взгляде Александра.
— Нет, не больно... да... ещё... да, так хорошо... правда... — изгибаясь и едва вздрагивая, она прижимает его руку к своей груди и сильно сжимает её. Её тело отзывается на каждое погружение его руки внутрь себя мелкой вибрацией, которую он ощущает, сжимая её грудь. Стоя на коленях около кровати, он не отрывает кончика языка от выглянувшего из раскрытых складок темного клитора, который мерно подергивается вслед за снующей в ней рукой. — Да... так... — она запрокидывает