Наказание поркой и жесткий анал - читать порно рассказ онлайн бесплатно

становилась на четвереньки, покорно подставляя свою многострадальную попочку под всё более обжигающие шлепки. И только когда отпечатки в виде бледно-розовых клеток равномерно покрыли обе булочки, я сделал небольшой перерыв, чтобы дать ей отдышаться и подготовиться к более горячему продолжению.
Ухватив теперь мухобойку за резиновый конец, я стал медленно водить её рифлёной рукоятью по внутренней стороне чуть расставленных девичьих бёдер. Массивная ручка из белой пластмассы с мелкими насечками по бокам щекотала нежную кожу от упирающихся в простыню коленей по самой писи.
Меж мясистых половых губ обильно выступила прозрачная, как слеза, смазка. От неё уже блестели и сами белоснежные складочки девичьей щели, и верхняя часть внутренней стороны почти соприкасающихся между собой ляжек. Я нарочно несколько раз плотно прижал к её плотно сомкнутым губкам рукоять своего орудия для порки, чтобы смазка окутала и её. Теперь я размазывал густую скользкую влагу, упиваясь тем, как тянутся вслед за ней струящиеся из голой возбуждённой письки тонкие паутинки липкого девичьего секрета.
— Всё, а теперь ложись! И ноги пошире расставь, не строй тут из себя целку! — нарочито громко и грубо потребовал я и постучал мокрой от смазки рукоятью ей меж бёдер, приказывая раздвинуть их пошире.
Лера послушно опустилась опять животом на подушки и даже подалась немного вперёд, оттолкнувшись ногами, чтобы её попка оказалась строго на вершине этой возвышенности. Я отложил мухобойку в сторону и руками расправил задранный на спину подол, чтобы он не свисал вниз и не мешал мне наказывать её попу.
Подошла очередь ошпарить булочки моей маленькой злобной фурии крапивой. Поскольку я никогда раньше не хлестал никому попу крапивой, и чтобы было всё по-честному, я решил, что сам буду брать жгучие ветки голыми руками. Так у меня будет возможность контролировать процесс, чтобы не переусердствовать и не причинить ущерб этой, такой вредной сегодня, но так горячо любимой мной попочке.
Для пробы я взял за стебель сначала совсем небольшую веточку. Ладонь тут же обожгло сотней иголок, но я от этого только сильнее вцепился в растение. Занёс остроугольные зелёные листья над оголённым задом и, едва касаясь, сделал несколько круговых движений. Лера тут же напряглась, сжала булочки и заскулила.
— Что, не нравится?! А вот тебе за то, что ты бабушке у пристани сегодня нахамила! — я размахнулся и хлестнул её попу веткой крапивы поперёк булок.
— Ааай!… — взвыла негодница, уткнувшись ртом в простыню, и снова плотно сжала попку.
— А как ту думала?..
С небольшими перерывами я угостил её голую попочку довольно резкими ударами жгучей ветки. Крупные зелёные листья разлетались в разные стороны, и вскоре я уже хлестал её только тоненьким стебельком. Тогда я взял в руки всю оставшуюся крапиву. Мои ладони жгло невыносимо, но я был готов это терпеть, лишь по полной программе провести сеанс воспитательной терапии для этой бесстыжей девчонки.
— А вот тебе за того матросика, которого ты чуть за борт не скинула за то, что он велик твой уронил… — продолжал я назидать, от души охаживая оголённые половинки жгучей крапивой.
Один за другим, уже с меньшими перерывами ошпаривающие удары раздавались по комнате звуками «вшик», «вшик»… Попа румянилась прямо на глазах. Очередной удар крапивой я наносил по попе только тогда, когда моя бесстыдница переставала выть и сживать булки после предыдущего. Мягкие и прохладные с виду листья методично всаживали в нежные девичьи булочки микродозы своего горячего сока.
— Ай!… — вскричала она после следующего ошпаривающего шлепка веником из крапивы по попе.
— А ты как думала?! Зачем тебе понадобилось грубить тётеньке-билетёру? Просто потому, что она потребовала купить билеты на провоз велосипедов? Так ведь это её работа…
Лера ойкала, айкала и шипела, уткнувшись в матрас, пока я воспитывал её голую попку. Мне хотелось, чтобы она надолго запомнила эту игру, и чтобы в следующий раз, прежде чем на кого-то бросаться или наезжать без причины, подумала о том, что за это может ожидать её нежные белые булочки. А они к тому времени уже буквально горели огнём и пыхали жаром.
К тому моменту, как второй веник окончательно истрепался о заметно порозовевший зад Леры, она уже кричала в голос и не успевала расслаблять попу перед очередным моим горячим шлепком. А я всё хлестал и хлестал её бедную попку, а она выгибалась дугой, выла и судорожно ёрзала коленями по простыне.
Отбросив в сторону то, что осталось от веника из крапивы, я посмотрел на свои ладони. Они были даже краснее, чем попка, которую я порол. Подув на них, я наступил одним коленом на кровать, чтобы немного погладить Лере выпоротый задик. Теперь он уже вовсе не был таким прохладным, как вначале. Даже мои обожжённые крапивой ладони не были такими горячими.
— Ты как? — спросил я, склонившись над Лениным ушком.
— Нормально… А ты что, уже всё? — с ноткой досады спросила она в ответ.
Внутренне я очень обрадовался такому её вопросу. Мне было важно знать, что она в порядке, потому что чертовски хотелось продолжить этот необычный диалог с ей попой. Судя по всему, она тоже ждала продолжения, и я не уверен, кто из нас был возбуждён сейчас больше этой поркой. Лере явно понравилось стоять раком или лежать, выпятив кверху свой голый зад, и впитывать им этот мой затянувшийся урок хороших манер.
— Ээээ, не-е-ет! Погоди, ещё далеко не всё! Мне ещё о-о-очень много вопросов надо обсудить с твоей попочкой. Так что, как говорится, расслабься и получай удовольствие!
Я встал с кровати и взял в руки ивовый прут. Для начала выбрал самый тонкий. Несколько раз со свистом взмахнув им в воздухе, я заметил, как сжалось при этом розовое очко в выпяченной кверху попочке моей непослушной девчонки.
— Это всё были только цветочки! А вот сейчас я по-настоящему буду сечь твою задницу. — зловеще констатировал я и легонько полосонул Леру по правой ягодице.
Сначала она никак на это не отреагировала, а потом вильнула задиком, раскрыв передо мной свои булочки и продемонстрировав, как играет меж них розовое колечко ануса.
— Ой!… Нет-нет-нет… подожди, не надо!… — неожиданно взмолилась Лера.
— Это мне решать, что надо, а что не надо! — грозно ответил я и тут же снова полосонул её по попе, но уже чуть сильнее.
— Ай!!! Подожди, подожди… мне надо… а то я, и правда, описаюсь…
Возражать было не в моих интересах. Тем более, что я уже давно не видел, как писает моя ненаглядная сыкушка. Я развязал ей глаза, помог встать, и мы вместе спустились по лестнице вниз. Зайдя в совмещённый санузел, я закрыл унитаз крышкой и отодвинул занавеску на душевой кабине.
— Залезай сюда и становись на колени! — скомандовал я.
Лера смутилась, но выполнила мой приказ.
— Нет! Не так! Лицом ко мне! — я потребовал, что бы она развернулась ко мне передом.
Пока она разворачивалась, стоя на коленях на акриловом дне, я тоже ступил обеими ногами внутрь душевой кабины. Включив тёплую воду, я положил лейку душа вниз. Чтобы не намочить халат, его подол задрал ей до подмышек и зафиксировал её связанными позади руками.
Мы стояли вплотную друг к другу. Я на ногах, а она — на коленях. Моя правая голень оказалась меж её бёдер, а коленная чашечка упёрлась аккурат в её тёплую письку. Я бережно, но властно обхватил руками её голову и посмотрел прямо в глаза. В них читалось смирение и желание подчиняться.
— Ну, и чего ты ждёшь? Давай, писай!… — я потёрся коленом о её мокрую от смазки щелку.
— Я так не могу! — испуганно возразила Лера.
— Писай! Кому говорю?! И пойдём дальше пороть твою попу!
Я снова потёрся коленом о половые губки своей непослушной жены и чуть ослабил нажим. Она опустила голову вниз, уткнувшись лбом в мой оттопыривающий тонкие шорты член и замерла. Через пару секунд горячая струйка ударила мне в ногу и стала стекать согревающими потоками вниз по голени.
Лера тихонько сопела и писала. Моё колено совершало едва заметные монотонные дрочащие движения на её письке. То и дело я ощущал, как горячая иголочка её струйки свербит кожу на моей волосатой ноге, плотно прижатой к гладко выбритой половой щели.
Было видно. Что ей сейчас стыдно, но очень приятно. Мне тоже всегда нравилось смотреть, как она писает. Но она редко доставляла мне это удовольствие. И сегодня она впервые сделала это почти без пререканий. Хотя я и не видел в этот раз, как изливается струйка из крохотной едва заметной дырочки, затерявшейся меж её пухленьких створок, зато я впервые мог осязать, как струится девичий стыд между ног из моей любимой сиповочки.
Окатив из душа её лобок и бёдра, мы выбрались из кабинки. Опустить задранный до подмышек подол халата я ей не позволил. Ей пришлось так и подниматься по лестнице с голой подрумяненной попочкой и связанными за спиной руками. Я шёл позади и почти вплотную смотрел на её розовую от порки задницу. При подъёме по высоким ступеням булочки расступались, демонстрируя мне сжатую звёздочку её нежного ануса. Ох, как же мне захотелось сейчас по самые яйца засадить в эту сладкую попочку!..
Полумрак, царивший на втором этаже из-за зашторенного окна, наполнял комнату атмосферой какой-то таинственной неизбежности. Прежде чем я снова завязал Лере глаза и уложил на ложе для порки, она успела рассмотреть помимо ивовых розг, предназначенных для её попки, лежащие на углу кровати презервативы и яркий тюбик её любимого лубриканта. Она ничего не сказала, но по её лицу пробежала едва заметная лукавая ухмылка.
Непослушная девчонка снова заняла своё место, предоставив мне доступ к своему изрядно покрасневшему после порки крапивой задику. У меня в руках снова оказался ивовый прут. Не оттягивая «момент истины», я решил сразу начать пороть её по-настоящему, замахнулся и прочертил по и без того розовой попке ещё более яркую полосу.
— ААА!!! — девичий подбородок и голени на мгновение оторвались от простыни.
— Терпи, мерзавка! Будешь знать, как на меня шипеть, да на людей кидаться!..
С небольшими передышками я стегал её попочку, крест-накрест полосуя яркими