Летом 2011 года я познакомился на сайте знакомств с девушкой. Представилась она как Зая (у нацменок в наших краях часты имена, начинающиеся на «За...», поэтому такое сокращение не удивило и было привычно слуху), а лет ей было двадцать пять. Она с легкостью отбила попытку взять штурмом неприступную крепость (то бишь с ходу назначить ей реальную встречу, поехать в Эмск и перевести отношения в горизонтальную плоскость). Но не обиделась, модераторам на непристойные предложения жаловаться не стала, меня в черный список не переместила, а продолжила точно так же общаться, не то что взахлеб или подстегивая мой интерес, а я бы даже сказал, с какой-то ленцой, с внезапными уходами из онлайна, упорным замалчиванием некоторых тем (не обязательно интимных) и повторным задаванием уже звучавших вопросов, словно забыла, что совсем недавно уже этим интересовалась. Было ясно, что она ведет виртуальную беседу еще с кем-то, а может и с несколькими виртуальными же поклонниками, — немудрено забыть, у кого что спрашивала намедни. Становиться из-за этого в позу и требовать эксклюзивного внимания было глупо и контрпродуктивно, — раз уж так сложилось, что женские анкеты на сайтах знакомств пользуются значительно большей популярностью, чем мужские. И если уж собрался опередить других кандидатов в реальные знакомые (а там, глядишь, и до постели дело дойдет), то на такие мелочи не стоило обращать внимания, следовало лишь упорно и последовательно продолжать осаду неприступной с виду крепости.
А крепость была та еще, пальчики оближешь! Про возраст я уже сказал. На немногочисленных фотках анкеты перед зрителем представала весьма и весьма миниатюрная, похожая скорее на ученицу, чем на взрослую девушку, невысокая и худая смуглая брюнетка, с прямыми черными волосами до плеч, с характерной внешностью горянки. Всегда пристойно одетая, она строго и серьезно смотрела в объектив. За исключением одной фотографии, где Зая в домашнем спортивном костюме самозабвенно смеялась и лучилась неприкрытым счастьем, играя с младенцем. Несмотря что это был не ее ребенок, а сестры. Холостому парню — ее сверстнику и земляку, должно было быть очевидно — вот она, девушка твоей мечты, твоя будущая верная супруга и добродетельная мать твоих детей. Тем удивительней было, что помимо благопристойных «общения» и «переписки» в целях знакомств у Заи не был помечен пункт «выход замуж», насколько естественный для данной конкретной особы, настолько и оправдывающий само существование женских анкет вообще для поборников приличий и целомудрия до свадьбы.
Я не преминул поинтересоваться. И получил ответ. Довольно подробный (Зая честно отвечала на мои уточняющие вопросы) и довольно быстрый (с учетом обрывов связи и ее вынужденного отвлечения на рабочие моменты, за несколько дней управились). И когда обрисованная ею ситуация обрела в моих глазах четкие очертания, мною овладели двойственные чувства.
Ситуация была такой (плюс кое-что, узнанное уже после того, как мы стали встречаться). Старшая сестра Заи была наделена музыкальным даром, окончила музучилище и консерваторию, и несмотря что в данный момент сидела в декрете, у родни сомнений не было — в самом скором времени звезда солистки больших и малых театров ярко блеснет на небосводе культурной жизни региона, а то и страны. Младший брат Заи сызмала питал пристрастие к технике, мастерил луноходы и роботов, выигрывал конкурсы и олимпиады, на данный момент учился в вузе и получал именную стипендию от губернатора области. Родня не сомневалась — юноше светит карьера великого изобретателя и конструктора, чьи космические корабли покорят просторы Вселенной. На этом фоне Зая меркла. Окончила школу весьма и весьма средне, не проявив склонности ни к каким предметам, не увлекшись посещением художественных или спортивных секций. В институт поступать даже не стала. На бюджет — потому что бессмысленно, все равно не поступила бы. На платное — чтоб не ввергать родителей в напрасные и, по большому счету, тоже бессмысленные траты. Работала кассиршей в магазине, оператором в жилконторе, на момент знакомства со мной — администратором в салоне игровых компьютеров. Родня, будто сама состояла сплошь из нобелевских лауреатов и оскароносцев, качала головой и сокрушалась: ай-ай-ай, и в кого наша девочка такая неудачная пошла, хоть бы замуж вышла поскорее, что ли. Зая отмалчивалась, но второй части этой формулы мысленно бурно аплодировала. Всю свою сознательную жизнь, начиная с того момента, когда девочка становится девушкой, она ждала. Ждала той самой большой и проникновенной любви, ждала того парня, который появится невесть откуда (да хоть откуда), сложит весь мир к ее ногам и, встав на одно колено, протянет ей коробочку с кольцом, молвив заветные слова: «Я люблю тебя! Будь моей женой!».
Если б события разворачивались в ХIХ веке, к ней вполне были бы применимы слова Пушкина. Ей рано нравились романы, Они ей заменяли всё, Она влюблялася в обманы И Ричардсона, и Руссо. Но Зая не любила читать. Она ходила в кино, она смотрела фильмы по телевизору, следила за сериалами и любила те самые бессмысленные, беспощадные ток-шоу, на которых звезды готовы расшибиться в мелкие осколки, размахивая грязным бельем как спасательным кругом от падения в Лету. И ее сердечко сладко замирало, когда она представляла себе, на какие жертвы она способна пойти ради Любви...
Годы шли. Принц на белом коне не появлялся, чтоб посадить ее на круп скакуна и умчать далеко-далеко, а к белым мерседесам местной золотой молодежи и ржавым копейкам местных распутных женатиков ей строго-настрого запретили приближаться и мать, и сестра, и другие родственницы. Да, собственно, Зае этого и не хотелось, ей хотелось найти любовь. Но где ж ее найти, пресловутую?... И полугодом ранее, с отчаяния или по трезвому расчету, она зарегистрировалась на сайте знакомств. Конечно же, пункт «Выход замуж» был помечен тогда в обязательном порядке.
Я, честно скажу, не поверил тому, что первым же собеседником Заи оказался ОН (герру ОН — у большой привет, жду «пятерку» за упоминание), это из серии «кто у нас не первый, тот второй». Скорее всего, она успела отшить энное количество юнцов-лизунцов и старцев-ребробесцев. И потом только обратила внимание на молчела, возрастом старше всего лишь на пару-тройку лет, но выглядевшего солидно (возможно, из-за густой длинной бороды) и степенно (возможно, из-за того, что он не форсировал свидание и не намекал на секс, а рассуждал про волю Всевышнего и заветы Пророка). Много ли надо, чтоб задурить голову девчонке, не отличающейся повышенной любознательностью и эрудицией в богословских вопросах? Как сказано у того же Пушкина, «пришла пора, она влюбилась».
Даг-Маг (пусть далее суженый Заи фигурирует в повествовании под этим псевдонимом, быть ОН-ом с двух больших букв — удел не каждого героя) проживал в другом регионе и был другого вероисповедания. Но по делам семейного бизнеса наведывался с какой-то регулярностью и в нашу Эмскую область, населенную преимущественно христианами. Я не могу достоверно сказать, зачем он в первый раз кликнул на анкету девушки не своего региона. Может быть, накануне очередной поездки искал очередную легкую интрижку в целях приятного времяпрепровождения. А может, изначально преследовал миссионерские и матримониальные цели. Но фактография следующая.
Через две недели они с Заей познакомились лично и прогулялись вокруг квартала, где жила она. Правила приличия требовали, чтобы она на первом свидании вела себя сухо и порывалась уйти поскорее, не соглашаясь даже на чинную посиделку в кафе. Зая так и поступила, хоть сердце сжималось в печали, а вдруг он всерьез поверит, что ей не интересен и не нужен, а вдруг больше не напишет и не приедет. Но Даг-Маг ритуал ухаживания знал, еще через две недели он пригласил ее в кафе, а через месяц трахнул. Сорвав, как выражаются беллетристы, цветок ее невинности, и получив в дар пылающее любовью сердце.
Как ни странно, но их роман на этом не оборвался.
Даг-Маг не бросил ее с презрительной бравадой (я так и знал, что все гяурки — шлюхи), а Зая не получила мощный импульс (все мужики — козлы, им от нас только одно и нужно), ломающий жизнь и психику многих других представительниц женского пола. Он приехал еще и еще раз (а покуда разворачивалось наше с Заей виртуальное общение, и в четвертый тоже), и после третьего секса сделал ей предложение. Ага, то самое долгожданное — стать его женой. Представляете, да, восторг девчонки?
Не будь двух условий, поставленных новоявленным женихом для вступления в брак, счастливая невеста небось ответила сразу бы восторженным согласием, анкету бы удалила (а так, по обоюдному согласию, без галочки на «выходе замуж», она продолжала вполне легально существовать и служила резервным каналом связи для влюбленных голубков, когда они не могли ворков ать по телефону), и мы с Заей никогда бы не встретились не то что воочию, но даже в закоулках виртуального мира.
Первым условием было принятие ислама. Чтобы мулла прочитал требуемые молитвы, совершил обряд, и брак был бы признан не только государством и родней через загс и свадьбу, но и на небесах. Для верующего Даг-Мага это было важно. Для Заи — атеистки в третьем, а то и четвертом поколении, родственное окружение которой хоть и считало себя христианами, Пасху от Рождества отличало, но в догматике и заповедях ориентировалось слабо, — это было не принципиально. Какая разница — в какого бога не верить? Будь на дворе советская власть, она бы кивнула, посчитала «никах» блажью даже не самого жениха, а его отсталых и темных родственников, из уважения к ним отстояла бы церемонию, и благополучно забыла бы. До ближайшего праздника, к которому надо готовить определенное угощение. Или живи Зая одна, возможно, тоже согласилась бы сразу, сочтя пустой формальностью. Но неожиданно ее родня не то что возмутилась или наложила категорический запрет на брак с иноверцем, а отнеслась без восторга или рвения, несмотря на то, что ранее усиленно ратовала за ее выход замуж. Кто-то вспомнил о крестовых походах и борьбе святой Инквизиции с еретиками, кто-то напомнил об исламистах, взрывающих дома и
Войти
Скачать рассказ
Скачать как JAR (JAVA-книга)
Лишил дочь девственности
@eromo_org