Психотерапия проблемного пубертатника - читать порно рассказ онлайн бесплатно

классу, препарат этот должен был вызвать примерно тот же эффект — или даже чуть более быстрый благодаря усвоению через слизистую. Наблюдая, как прозрачная жидкость с булькающим звуком перемещается в организм её едва половозрелого пациента, психолог в задумчивости пощёлкала кончиками полированных ноготков по левому подлокотнику кресла. — Так что же тебя так сильно взволновало, Кирилл, вчера после ухода? — осведомилась Инессе, остановив на нём взгляд своих невинно распахнутых прозрачных глаз. — Я слышала, ты был вчера сам не свой. Кирилл покраснел ещё гуще, хотя, кажется, гуще залиться краской было уже невозможно. — Я... — Неужели что-то из нашего разговора смутило или напугало тебя? — ангельским тоном проворковала она. Кирилл упёр ничего не выражающий взгляд в поверхность полуразделяющего их стола. Как вдруг осознала Инессе — чтобы не видеть её нагих коленей, зрелище коих, едва прикрытых платьем, сейчас было ему явно непереносимым. — Н-нет. — Кусая губы, он, кажется, чуть-чуть икал при каждом слове. — В-вы не виноваты. Инессе слегка передвинула своё кресло вбок, дабы стол справа между ними уже не казался разделяющей их несокрушимой преградой, а её нагие колени открылись Киру в чуть более соблазнительном ракурсе. — В самом деле? — ротик её на миг приоткрылся буквой «О», а личико приняло озабоченный вид. — Мне бы не хотелось думать, что я по нечаянности смутила тебя, вызвав страх или боль. Произнеся это, она с самым искренним видом придвинулась ближе, почти касаясь его коленей своими коленями, этим практически вынудив его поднять взор. — Скажи, Кирилл, — она облизнула губы, — ты правда на меня не обижен, не таишь зла или камня за пазухой, хорошо относишься ко мне? Кирилл смотрел на неё не мигая, его колотило мелкой дрожью, брюки его уже вздувало шатром, а последние слова психолога явно блуждали эхом — и не находили приличный отклик — в коробе его черепа. Инессе чуть переместила колени, слегка раздвинув их. Она поймала себя на том, что уже не ощущает себя психотерапевтом. Во всяком случае, не более, чем Ганнибал Лектер ощущал себя кулинаром. — Как ты... относишься ко мне? — она в очередной раз облизнула губы. И оставила их приоткрытыми. Парня перед ней трясло всё более крупной дрожью. — Я... — Он замолчал, словно заткнув сам себе рот на полуслове. В глазах его стоял ужас. — Нет... пожалуйста, доктор!... — Успокойся, Кирилл, — нежно прощебетала Инессе, вытянув руку вперёд — и, как ни в чём не бывало, погладив напряжённую ладонь пациента, которой тот вцепился в правый кожаный подлокотник кресла. Облегчать его муку она ни в коей мере не собиралась — напротив, именно сейчас она ощущала себя как никогда хорошо. — Мне просто интересно знать, что ты чувствуешь ко мне. Разве это неестественный интерес? С этими словами она кинула на него очередной тщательно отрепетированный невинный взгляд. — Я... Инессе поощрительно взмахнула ресницами, ожидая продолжения и в то же время чуть сжав руку пациента. — ...х о ч у вас... Выдохнув, почти вытолкнув эти слова из себя, он смолк. И, кажется, почти перестал дышать, словно только теперь осознав произнесённое. Психолог выдержала паузу. Позволила бровям своим изумлённо приподняться, будто в осмыслении услышанного. — Меня? Кирилл кивнул. Мелко, судорожно. — Вот как, — расширила глаза Инессе, не особенно, впрочем, отыгрывая какую-либо бурную реакцию. Пальцы её меж тем как ни в чём не бывало принялись вновь поглаживать ладонь Кира. — И как давно? Он открыл рот, потом снова закрыл. — С с-самого... — Он замолчал. Ему явно было нелегко сосредоточиться, а движения пальцев Инессе не особенно спасали ситуацию. — С самого начала. — Как это было? — Видя смятенный, непонимающий, шокированный взгляд Кирилла, психолог мягко уточнила: — Быть может, я не так себя повела... или не то сделала. Что вызвало у тебя... определённые желания, Кир? Когда или, может быть, при виде чего ты начал чувствовать это? Расскажи. Она снова чуть сжала его руку, глядя ему в глаза. В глаза, где плескался уже не только ужас, но и безвыходная обречённость. — Это... это было, наверное, едва ли не сразу, как... я увидел вас... доктор. Вас, вашу... юбку, ваши... ноги... — Тебе нравятся мои ноги, Кирилл? — улыбаясь внутренне и едва сдерживая улыбку снаружи, Инессе провела свободной рукой по колену. — Д-да. — Они возбуждают тебя? — Да... Голос его в этот раз был еле слышен. — Расскажи. Расскажи о том, какие чувства, желания они вызывали. Расскажи о мыслях, связанных с этим, что возникали у тебя тогда. Это было слаще гипноза. Пациент был полностью в сознании, он видел её, он слышал её, он понимал её. Тем не менее он пребывал сейчас целиком в её власти, каждым словом своим закапывая себя едва ли не глубже, чем мог успеть закопать себя за время предшествующих гипнотических сеансов. Причём он наверняка и сам понимал это — пусть даже не зная о гипнотических сеансах и о недавно включенном Инессе диктофоне. Понимал — но сделать ничего не мог. Быть может, в этом-то и таилась главная сладость? — А когда вы наклонились за... за конфетами, ваша... грудь... проступила на миг сквозь бельё и одежду... — продолжал сбивчиво излагать Кирилл, на лбу его выступила испарина. Кажется, он уже сам не мог остановить саморазоблачение, зашедшее столь далеко. — М-мне захотелось... потрогать её. Сжать... — Вот так? — не удержалась Инессе от наглядной демонстрации и одновременно лёгкого поддразнивания, чуть изогнувшись и при этом проведя ладонью по своей груди, чуть стиснув на мгновенье пальцами через одежду сосок. Кирилл на несколько секунд замолчал, как будто еле удерживаясь от того, чтобы выскочить из кресла и сделать нечто необратимое. — Д-да, — тяжело дыша, подтвердил он. Инессе ещё раз с тщательно отработанной невинностью взглянула ему прямо в глаза. — А какие помыслы, — она смолкла на миг, — возникали у тебя при взгляде на меня с иных сторон? Ведь не могли же у тебя вызвать горячих желаний, — она вновь сделала короткую паузу, — мои руки? От одного взгляда на её нежную левую ладонь, по-прежнему лежащую поверх правой руки Кирилла, Кирилла снова начало трясти. — Или могли?... — сделала она голос вкрадчивее. Кирилл, кажется, почти перестал дышать. — М-могли, — через силу, чуть не с машинной сухостью, выдавил он. — Каких, например?... Она наклонилась ближе, не разрывая контакта глаз. — Ч-чтобы вы, — слетело, кажется, само собой с уст Кирилла, — п-приласкали меня... п-проскользнув п-под брюки рукой... Видимо, ещё один прилив ужаса от осознания только что сказанного — действительно, ну разве не ужас, обыденные и даже скучные подростковые сексуальные фантазии без какой-либо искры творчества? — в очередной раз сомкнул его уста. Инессе на миг стало забавно. — А мои волосы, — она подобрала свободной рукой часть золотистых локонов, пропустив их сквозь пальцы, — какие образы, какие желания или фантазии они рождают у тебя сейчас? Только честно. Интересно, придумает ли и здесь что-нибудь извращённое озабоченный мозг? Взгляд Кира безмолвно умолял о пощаде. — Честно, — снова шепнула она. — Я... — он помолчал. — Мне захотелось... м-мне... п-представилось, как я... — Он вновь замолк. — Да, Кир? — сладко выдохнула Инессе. До боли зажмурившись, Кирилл договорил: — ...к-кончаю на них. Психолог едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Ну да, чего ещё можно ожидать от современного недоросля, воспитанного порнофильмами и порножурналами? — Ну, Кирилл, — чарующе взмахнула ресницами она, — всё это, о чем ты мне рассказал, конечно, немного смущает. Но, в конце концов, — тут Инессе позволила своему голосу упасть до бархатного шёпота, — это не так уж и удивительно для... парня твоего возраста. Она помолчала немного, поглаживая его ладонь и с наслаждением вслушиваясь в его встревоженное дыхание. — Обычно, — негромко добавила Инессе, — подростки... особенно мальчики... прибегают к своим собственным методам снятия напряжения. Ты ведь понимаешь, о чём я говорю, Кир? Интонация её стала лишь самую чуть строже, а взор — на исчезающе малую толику пристальней. Но парень кивнул, не отводя от неё затуманенного взгляда. — Ты занимался этим, Кирилл? Пауза — и ещё один кивок. Чуть заторможенный — не под гипнозом ли вновь сам собою оказался её пациент? Впрочем, рассуждая по Эриксону, грань между гипнозом и вполне обыденными состояниями ума вообще не столь уж заметна. — Ты... занимался этим, думая обо мне? Как же мягок, нежен и шелковист сейчас её голос. Как же блестят сейчас от слёз глаза пациента напротив. Невольное движение кадыка, словно бы в попытке сглотнуть, — и шея его вновь изгибается в кивке. — Расскажи. «Инессе, тебя нужно не просто лишить лицензии. Тебя следует подвергнуть десяти годам лишения либидо через непрерывный расстрел на электрическом стуле». Тем не менее она продолжала размеренно кивать, с ангельской полуулыбкой выслушивая уже отчасти знакомые ей откровения, временами слегка сжимая пальцами его ладонь — и театрально расширяя глаза при встрече с чем-либо неожиданным. — И ты... подошёл тогда взаправду к окну? — вновь взмахнула ресницами она. — Да, Кирилл? Багрянец на щеках пациента говорил сам за себя. Кто мог подумать, что мимолётная шалость, проделанная с ним под гипнозом, оставит следы в подсознании и побудит потом Кирилла пережить подобное наяву? «Ты могла», — была вынуждена признать сама перед собою Инессе. Она, в конце концов, дипломированный психолог. Но почему же это не остановило её? — Ты стоял перед окном... со спущенными брюками? — как бы в смущении и неловкости кашлянула она. — Что ты чувствовал тогда? Сбивчивым, чуть надтреснутым голосом он почти беззвучно поведал ей о своих ощущениях. Ничего особо высоколитературного в этом описании не было, но Инессе всё равно чуть улыбнулась, вспомнив о включенном высокочувствительном микрофоне. — Значит, тебе нравилось стоять там так, в слегка позорном компрометирующем виде? — негромко шепнула она. — Зная, что тебя могут видеть десятки людей... включая девушек?... Парня в кресле слабо передернуло. — Да... — Тебя ведь... возбуждают такого рода вещи, Кирилл? — вкрадчиво предположила она. — Тебе ведь нравится... следовать чуть-чуть неоднозначным