Попурри на темы рассказов sexytales - читать порно рассказ онлайн бесплатно

или овощей.
— Попробуй моё блюдо. Надеюсь ты определишь рецепт.
— Сегодня мой нос слегка заложен из-за непогоды, но я уже слышу запах розмарина и кинзы. На вид это свинина, обваленная в нарезке грибов, овощей и специй. Вот насчёт соуса скажу только после дегустации.
Отрезав кусочек мяса, макнула его в соус. Положила на язык, посмаковала. Мясо легко раздавилось языком о нёбо, соус раздразнил рецепторы.
— Я такая же любительница острого перца, который впитал в себя аромат белого и чёрного перцев. Вот с загустителем вы, по-моему, перестарались. Я применяю обычную муку.
— Это и есть мука, только овсяная. Поэтому необычный вкус. А про салат?
— Это мой любимый. Греческий... Фета наша? Российская?
— Российская не ФЕТА! — С какой-то гордостью, что может позволить себе купить импортный сыр, произнёс Романович.
Где-то, мне показалось в квартире, что-то упало. Я посмотрела на АрэРа — он слегка опешил сам, но больше не подал вида. А мне и подавно не хотелось напрягаться.
Далее мы вновь вели беседу о кулинарии, даже начали спор о методах приготовления холодца. Найдя компромисс, решили, что я как-нибудь угощу его своим холодцом, а он меня своим.
Блюда были небольшие, как в лучших ресторанах — мы только приглушили урчание желудков. Посудомоечная машина освободила нас от мытья. Крошки со стола исчезли в мусорном ведре. Этот этап завершён.
Пока АрэР уносил крошки на кухню, я оглядела комнату. Фотографий женщины было мало. Одна. Более похожа на снимок киноактрисы, пойманной в движении — несфокусированный фон природы и детальное изображение лица.
Серо-зелёные глаза в обрамлении густых ресниц, отражают то ли закат, то ли восход солнца. Прямой нос с небольшими крыльями ноздрей меркнет по сравнению с полными губами в бледно-розовой помаде. Губы слегка приоткрыты, белые зубы, просвечивающие меж ними, также не сомкнуты — женщина видимо готовилась улыбнуться.
Каре светло-русых волос закрыло уши — видна только мочка с серёжкой — рубин в золоте.
— Это моя мама. — АрэР подошёл сзади, положил руки на мою талию.
— Здорова ли ваша мама? — В моих венах течёт часть среднеазиатской крови — бабушка учила: «Вежливо интересоваться о здоровье родителей человека, чем о здоровье его самого»
— Жива. — Арсений плотнее обнял меня за живот.
— Красавица. На актрису похожа. Не помню фамилию.
— Мирошниченко. Но мама работала педагогом. Историк.
Я вывернулась в его объятиях. Положив ему руки на грудь, взглянула в глаза. Он опустил взор к нашему соприкосновению. Я тоже глянула — халат от вращения распахнулся, обнажив левую грудь. АрэР просунул под халат руки, притянул за талию и поцеловал.
Мягкие губы мужчины удивили меня — две предыдущих пары губ воняли табаком, были жёсткими, становящиеся мягкими только от моих слюней, а у Арсения они сразу мягкие и нежные. Как, впрочем, и пальцы, сейчас продвинувшиеся к шее. Пальцы второй руки разведывают вельвет моей попки, ложбинку меж ягодицами.
А мне остаётся только проверить насколько густа его шевелюра чёрно-седых волос. Не густа. Однако и лысины, как у моего отца, не заметно.
Ласки становятся страстнее. Я помогаю расстегнуть рубашку, брюки. Оставшись в носках, мужчина опускается на колени, прижимает щеку к рыжему кустарнику. Несколько мгновений впитывает ощущения, целует низ живота.
— Вы... — Хочу просить его о нежности при проникновении.
Мои крупные лепестки малых губ заворачиваются, причиняя неудобства в первое мгновение.
— Молчи. Прошу, молчи. — Арсений трясётся от возбуждения.
Откуда мне, неопытной, знать, как ведут себя мужчины при первом соитии с девушками — может некоторые в обморок падают.
— Ляг на диван. — Просит мужчина.
Отойдя от него, вижу — дрын.
На картине Васнецова «Три богатыря» такая же палица — чтобы ворогов гонять. Я ведь не враг! Зачем на меня дрын настраивать?
— Я буду осторожен. — Предупреждает мужчина.
«Ага! По голове сразу звездани. Чтобы значит анестезию произвести«.
Но возбуждение в теле до того невероятно, что просто прикрываю глаза и вслушиваюсь. Мужчина долго... , очень долго, водит головкой по вратам, иногда слегка окуная её, затем вновь вынимая, измазывает мои бёдра влагалищным соком. Я уже готова — лепестки достаточно раскрылись, не заворачиваются вслед за членом в вагину. Арсений же не торопится, ждёт, наверное, когда я сама попрошу.
— Не томите. — Простанываю я в его поцелуй.
— В тебя сегодня можно?
— Можно. — Я не лгу. До месячных — пара дней.
Влагалище с позорным звуком принимает первую часть пениса.
— Ой. Извините.
— Бывает. — Поддерживает меня АрэР, заводя ещё толику органа.
Вот такими темпами, под аккомпанемент влагалища, пенис полностью принимает дрын. Понимая это, я возношусь на небывалую вершину, откуда качусь в бездну оргазма.
Да, точно! Это мой первый, и... , пока единственный оргазм. Вернувшись в строй, я поправила попку на складке обивки, давящей мне на крестец. Получилось я ему подмахнула — Арсений даже застонал в предчувствии эякуляции. Я ещё разок подмахнула, ещё, ещё.
Я не ожидала что головка настолько расширится — будто воздушный шар накачали. Да ещё потом проткнули. Напор спермы был так силён, что проник в матку. Это привело к другому моему оргазму.
Вскрикнув от боли, я отрубилась. Сквозь бред сознания, почувствовала заполнение входа во влагалище чем-то мягким.
Мужчина лёг рядом, погладил мою грудь.
— Как ты?
— Вы у меня первый мужчина.
— Как? Ты же говорила живёшь с кем-то?
— Вы первый мужчина, с которым я познала радость секса. Впервые кончила, как и положено кончать женщинам.
— Не больно?
— Терпимо... Завидую вашей супруге.
— Я не женат. И не был.
— Вы же говорили, что ваша супруга ругается за плохой товар...
— Это я о маме. Она ругается, что я невнимателен. Чему ты завидуешь?
— Возможности... пообщаться с таким гигантом
— В смысле? Ты не испытывала дискомфорт?
— Упс. Я конечно испугалась, взглянув на... , приготовилась к боли... , а потом и забыла. А другие... , у вас же были другие?
— Поэтому и не женат. Бегут от меня женщины... Возможно ли такое? Ты первая из... девятнадцати, которая не говорит, что ей понравилось, но она боится продолжительной связи. Ты хочешь ещё?
— Боюсь, но хочу. А вы способны... ? Ещё раз?
— Сейчас подумаю... Я знаю, что не все женщины это делают... Мне никто не делал. Ты...
— Только не смейтесь... Я не умею.
— А я не знаю, как умеют. Но разговор наш ИМ услышан.
— У вас кетгут есть?
— Зачем?
— Щеки мне штопать! Ха-ха-ха!
— Ой хулиганка.
— Ну-с, помолясь — приступим.
— Но он грязный!
— А вот влагу из себя я уже лизала...
«Полу вялая головка за щеку проходит ловко!», — переложило моё сознание загадку, обрадованное доступным размером.
Но кровь быстро изменила пенис до необъятного (ртом) размера. Пришлось полизывать уретру, чмокать в плешь головки. Наслаждаясь очертаниями обнажившейся головки с «трамплином» к паху, лижу под венцом, теребенькаю по уздечке. Слизывая подсохшую сперму и свою смазку, наслаждаюсь их обилием на гиганте, который не могу охватить пальцами.
«Восемь-девять сантиметров в самом толстом диаметре. Длина за двадцать пять сантиметров». — Мой глазомер настроен на диаметр апельсинов, длину огурцов, которые хозяин велит сортировать именно по габаритам.
Вторичное проникновение было более болезненным, но я не динамщица — сказала, сделаю. Влагалище теперь гораздо громче пукало — прежняя порция спермы создавая компрессию, уплотняла «люфт».
А потом боль купировалась возбуждением, смогла даже пару-тройку раз подмахнуть, прежде чем вновь потеряла сознание.
Вновь сквозь туман чувствую затычку во влагалище. Так, не приходя в себя, уснула.
Утро солнечным светом в глаза, напомнило о рабочем дне.
Арсений чем-то позвякивал на кухне. И... разговаривал с женщиной.
— Она тебе ВСЕМ понравилась? — Грубый старческий голос пытался шептать, но не мог говорить тише.
— Не идеал, как ты, конечно.
— В чём её изъян?
— Простенькая она. Лицом невзрачная.
— По-твоему это минус? Глупец! Даже идиот!
— Мама, я понимаю, что это глупо, но я так привык к тебе... К нашим задушевным беседам, к спорам о исторических фактах. А с ней...
— Ещё поживу... , хотя бы лет пять, наговоримся с тобой, а потом она выучится... На кого она хотела?
— Фольклорист. Это вообще не профессия.
— Да к чёрту эту мелочь! Она тебе как женщина подходит?
— Неожиданно — да. Даже терпеливее тебя, мамочка. Вынесла два коитуса. Как ты в сорок лет, когда впервые...
— Тс-с-с-с... ! Вот и предложи ей совместную жизнь, может порадуешь меня внуком. Или ты думаешь, что я до восьмидесяти лет смогу тебя ублажать?
— Я пойду её будить.
«Вот я попала! Извращённый сноб, трахающий под размышления о мировой истории, мамочку и считающий себя мужчиной-идеалом. Она, кстати, откуда взялась? Просидела весь вечер за той дверью? Я ведь ясно слышала грохот чего-то. Оба извращенцы! Соберусь и уйду. Скажу, что больно. Хотя... было, как говорила одноклассница, заебись... И что? Возвращаться к ненавистному? Опять быть баком для спермы? Что там, что тут. Тут хоть предложат родить, позволят обучиться. Да, не впервой мне кривить душой, и перед этими покривлю». — Укутала лицо в одеяло — я ещё сплю.
— Тома! Просыпайся.
— Ой, Арсений Романович, я у вас уснула, простите меня. Я мигом оденусь и побегу.
— Не торопись. Я познакомлю тебя с мамой! Пока этот халатик накинь.
— Мне в туалет...
— Да, да. Беги.
Накинув халат прошмыгнула в туалет...
Всё-таки надела свою одежду, зашла на кухню. Худое школьное пособие по анатомии встретило меня с лёгкой улыбкой.
— Здравствуйте. — Я не знаю то ли дальше притворяться «простушкой», то ли сыпануть народным творчеством в три этажа. — Меня зовут Тамара.
— Владлена Алексеевна. Арсений мне о тебе после каждого посещения магазина говорил.
— Тома, чай или кофе?
— Спасибо, кофе. Чёрный с двумя кусочками сахара. Владлена Алексеевна, ваш сын такой превосходный кулинар. Арсений Романович, мне две гренки с маслом хватит. — Протараторила быстро, чтобы сбить поступающее заикание. Не хватало им знать о таком изъяне.