Не моё! Сменщик - читать порно рассказ онлайн бесплатно

мужчина.
Вот теперь, пожалуй, можно начинать рассказ.
3
Итак, той зимой мне было ***надцать лет.
Маме моей сорок. И тёте Марине — то есть просто Марине — тоже сорок.
В то ясное, хрустящее зимнее воскресенье мы пошли гулять на лыжах.
Вчетвером, с родителями и братом. Дядя был на вахте; он вообще основную часть времени отсутствовал. А Марина сослалась на простуду.
Больше в доме никого не было; вдовая бабушка брата жила в городе, как и наши общие деды по маме, отец был иногородним. По понедельникам, средам и пятницам приезжала домработница. Но сейчас было воскресенье.
В общем, мы ушли кататься, а Марина осталась болеть.
Отойдя с полкилометра, я хватился, что забыл мобильник. Это было недопустимой оплошностью: предстояло созвониться с соседкой, выяснить планы на вечер — уедут ли её предки в город, или нам придётся идти к подруге и перепихиваться там кое-как, зная, что хозяйка подглядывает.
Я бросился назад: вопрос потраха был жизненно важным.
Влетев с центрального входа — боковые, сколько помню, стояли закрытыми — я пробежал на свой третий этаж. Схватил мобильник, удостоверился, что девчонка ещё не звонила, значит не обиделась на игнор, и поскакал вниз.
У выхода остановился, зашнуровывая лыжные ботинок: мы были приучены к чистоте и даже зимой не ходили по лестницам в уличной обуви — и вдруг услышал странные звуки, доносящиеся с другой половины.
Странными эти звуки были лишь потому, что их казалось странно слышать здесь и сейчас: сверху неслись характерные стоны женщины, испытывающей удовольствие и собирающейся кончать.
Старшие жили дружно, я знал, что ни у кого из четверых нет женщин или мужчин на стороне. Раз дядя работал, значит Марине было... Или я знал не всё и сказавшись больной, она осталась дома, чтобы принять мужика?
В это не хотелось верить, да и следов чьего-то присутствия внизу я не заметил. Возможно, Марина развлекалась в одиночестве порнофильмом? Меня разбирало любопытство. Сняв ботинки, я в одних носках миновал общий холл и бесшумно, как индеец, ступил на лестницу второй половины. И почти сразу заметил, что дверь в спальню дяди и тётки открыта.
Не дыша, я поднялся на площадку и заглянул туда... И сердце моё остановилось от не изведанного до сих пор возбуждением.
В спальне не нашлось никого, кроме Марины. Совершенно голая, она лежала на кровати и стонала с закрытыми глазами, делая что-то у себя между ног. Меня охватил шок; вдруг почудилось, будто на постели раскинулась моя собственная мать. Но я тут же сообразил, что родители отмахали уже километра три, и сейчас я вижу именно Марину.
Сквозь стоны отчётливо пробивался механический жужжащий звук. Я понял, что Марина мастурбирует, запустив в себя вибратор.
Это была вторая ступень шока. В порнухе модели через одну играли с вибраторами. Но если честно, я думал, что всё это фанера для зрителя, а на самом деле женщина не может удовлетворяться таким образом.
Но сейчас я видел живую Марину с настоящим вибратором.
Я стоял, словно громом поражённый, не зная, как поступить.
Следовало, конечно, удалиться, пока меня не засекли.
Но я не мог сделать этого сразу. Нельзя сказать, что я не представлял голую Марину, равно как нельзя было назвать сестёр идеально сложенными. Во всяком случае, грудь Маринина восхитила бы малолетку, но не меня. В лежачем положении эти части тела у женщин зрелого возраста, не впечатляют, поскольку растекаются по телу — хотя если хозяйка сядет, то может оказаться, что её титьками можно запросто сдавить член и спустить без усилий. Но зато сестры обладали развитой нижней частью. И сейчас задница Марины, бёдра и ляжки её казались средоточием совершенства.
Меня охватил ураган противоречивых, противоположных чувств.
С одной стороны, меня обожгло стыдом, какого прежде я не знал: застать так не просто взрослого человека, а вторую половинку матери... Глядеть на Марину, удовлетворяющую себя вибратором, было столь же недопустимо, как подсматривать за трахающимися родителями. Следовало бежать отсюда, быстрее и тише, оставшись незамеченным.
Но с другой... Передо мной разворачивалось действие, которое прежде я видел только в порнофильмах — и оторваться от него было выше моих сил.
И с третьей... Всё обострялось тем, что я видел половинку своей матери...
Голова велела бежать, но ноги приросли к полу, глаза пили тело Марины.
Я перевёл дыхание. Скрипнул пол. Стоны прекратились. Всё стихло.
Последовала немая сцена, которая длилась секунду, но мне показалась вечностью; хотелось провалиться на первый этаж.
Незнакомо отуманенный взгляд Марины сфокусировался, и она медленно залилась краской. С головы до кончиков накрашенных ногтей. Со мной происходило то же самое. Но я стоял, как соляной столб.
— Подсматриваешь, — хрипло выдавила Марина.
Всё ещё красная, она выключила вибратор и бросила его за спину.
— Я... Нет... Я... Зашёл... В общем... Случайно видел, — подтвердил я.
— Здорово твоя тётка, — к ней вернулся голо, — развлекается в одиночестве?
— Ну...
— Небось, и не думал, что такое возможно?
— Не думал, — признался я,продолжая стоять в дверном проёме. — Хорошо хоть рассмотрел? — продолжала допрос Марина.
Я что-то промямлил, не зная, как себя вести.
— Так подойди поближе, посмотри получше, — предложила она.
Я не двинулся с места.
— Костя, я сказала тебе — подойди сюда! — Марина повысила голос, что с нею случалось крайне редко. — И закрой дверь, а то мне... дует.
Марина справилась с собой, краска отхлынула и её тело сделалось белым.
— Теперь ты всё видел и всё знаешь, — констатировала она. — И можешь всем рассказать, как балуется тётка без мужа... Который вернётся через неделю...
— Нет, Марина, я буду молчать... — срывающимся голосом перебил я.
— Знаю я твоё молчание. Придётся мне заплатить.
— К... как? — опешил я.
— А как может заплатить женщина молодому парню?
— Но...
Мне казалось, она смеётся надо мной, а вечером всё-всё расскажет матери.
— Не красней, а снимай штаны, — серьёзно продолжала она.
Я потянул молнию.
— Да не расстёгивай, а спускай. Ты русского языка не понимаешь?
Я повиновался. Освобождённый член блеснул красной головкой.
— Вон какой отрастил, — сказала Марина. — Весь посёлок перепортил?
— Да я... Да я вообще... Не...
— Ладно, знаю я ваши «не» и «вообще», — отмахнулась Марина. — Ну так что ты стоишь? Или скажешь, что трахаться не умеешь?
— Трахаться...
— Да, трахать. А что ещё можно сделать с женщиной?
Я молчал.
— Хочешь меня? — вдруг совершенно другим тоном спросила Марина.
Хотел ли я её... Какой вопрос мог звучать глупее, если в том возрасте я хотел кого угодно, лишь бы встал член, а он вставал у меня каждую минуту? Если у меня никогда ещё не было настоящей взрослой женщины? Если себя предлагала родная тётка, и меня вдруг охватило ощущение, которое одновременно ужаснуло меня и обдало предчувствием ещё не испытанного наслаждения... Ощущение, в котором мне трудно признаться даже самому себе: будто сейчас я буду трахать свою родную мать.
Я кивнул. Скорее обречённо, чем радостно, но Марина всё поняла без слов.
— Давай тогда. Не тяни время.
Я нерешительно шевельнулся.
— Сюда не лезь, — остановила она. — Подойди, я сама подвинусь.
Марина переместилась на край кровати и подняла белые ляжки.
— Ну и что стоишь? Давай загоняй.
— Что «загоняй»? — пискнул я.
Марина не ответила, лишь усмехнулась.
Я осторожно тронул кончиком её буйные заросли, каких ещё не видел.
— Волосы раздвинь, — остановила она. — А то больно будет. И тебе, и мне.
Под чёрными волосами оказались такие же половые губы, как у девчонок. Марина снисходительно наблюдала за моими действиями между раскинутых колен. Упёршись головкой, я нащупал отверстие и провалился в него.
— Хорошо, — с усмешкой сказала она. — Член ощутимый, даже приятно.
Внутри у Марины оказалось просторнее и как-то уютнее, чем у девчонок.
— Ну что? — похоже, насмешливыми вопросами она скрывала недопустимость происходящего. — Как там у меня? Сильно отличается?
Вопрос был неуместен. В девчонку член приходилось пропихивать насухо, а потом наяривать неизвестно сколько, пока выделится смазки достаточно для приятных ощущений. А Марины оказалась готовой с первой секунды.
— Влажно... У тебя, — ответил я. — Здорово... Если честно, никогда ещё...
— Так я же сколько готовилась... Ну давай, трахай меня наконец.
— Стоя? — уточнил я; это было в новинку.
— Стоя. Это как-то забавно, а тебе вряд ли доставит трудности.
— Марина, — осторожно спросил я. — А... в тебя... Кончать можно?
— Костик, — хихикнула она. — Запомни важнейшую вещь. В тёток моего возраста кончать можно всегда. Даже когда нельзя.
Последней фразы я не понял и уточнил:
— А что будет... если, когда нельзя?
— Ничего особенного. Родится брат, который будет носить твоё отчество...
От мыслей у меня всё поплыло, и я кончил, не успев ничего ощутить.
— Всё... — прохрипел я.
— Что «всё»? — уточнила Марина.
— Кончил я. Вот что...
— Молодец, — сказала она непонятным тоном. — Ещё хочешь?
— А... можно?
— Можно. Я же плачу тебе за молчание.
Марина заплатила ещё дважды, я ощутил лёгкую усталость. Но стоял.
— Ещё будешь, или пойдёшь? — осведомилась она, выдержав паузу.
— Ещё... один раз, — попросил я.
— Ну давай.
Сейчас мне уже потребовалось дополнительное возбуждение.
— Можно? — с внезапной решимостью я положил ладони на её колени.
— Можешь меня даже за титьки взять.
Я посмотрел на её груди. Соски надулись и изменили цвет до тёмно-красного. Но до грудей надо было тянуться, это казалось неудобным с пола.
— Титьки далеко, — честно ответил я. — Можно... я за ноги твои подержусь?
— Держись, — усмехнулась тётка. — Если тебе нравится.
Четвёртый заход оказался долгим, но принёс самое мощное, мучительное наслаждение. Ноги Марины раскачивались, я прижимался к ним всем телом и ощущал одновременно и что-то материнское, и нечто невероятно женское.
Наверное, я мог бы пятый раз. Но вспомнил о вечерней девчонке, которой тоже не хотел пренебрегать; стоило поберечь силы.
Поэтому я осторожно, чтоб не залить