Кровная вражда. Часть 2 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

из себя и пытается меня ударить, блокирую удар. Ее хук слева — но я опять блокирую.
— Какого хуя, ты ебешь кого то в моей постели!? — пытается пустить в ход ноги.
— О, просто у моей кровати отломана ножка, по милости моей ненормальной сестры.
— Теперь, мать твою, вся моя кровать провоняет... ТОБОЙ! — скорость ударов увеличивается.
— Именно! Я ее пометил! Теперь это моя кровать, тебе не где больше блядствовать! Я тебе запрещаю!
— Что за бред ты несешь!? — сестра аж подпрыгивает от гнева.
— Тебя в субботу ебал тот манерный пидарок, а потом ты еще и под меня легла, — язык еле повернулся это сказать, — так тебе все мало, ты еще и с девкой решила? — От одного лишь воспоминания о том, что случилось в свадебном салоне или о сексе Аньки с этой шлюхой, меня сотрясала ярость.
— И ты изза этого, решил трахнуть девушку с которой переспала я, в моей же постели? — Сестра остановилась, потрясенно глядя мне в глаза. — Да ты больной! Ты ебанулся на всю голову! — С каждой фразой она пыталась меня ударить, но уже не кулачками, а просто ладошками.
Я поймал оба ее запястья, чтобы лишить возможности и дальше меня бить, но Анька оттолкнулась, развернулась и направилась к выходу.
— Я больше не могу находиться с тобой в одной квартире. — С этими словами она вышла, не закрыв дверь.
— Ну и вали куда хочешь, мне все равно! Наконец то заживу спокойно без тебя!
Стою голый на лестничной площадке. Тот еще бред.
Похуй! На все похуй. Месть реально сладка, и я испытал чистое, ничем не замутненное злорадство в первые секунды, когда Анька увидела всю картину. Ее постель теперь реально будет пахнуть мной, думаю, я постарался, как следует.
Но сейчас, после этих разборок, мне больше всего хотелось спать. Поэтому, я просто завалился без всяких мыслей и упреков совести.
***
Утро было офигенное. Я в кои-то веки выспался. Правда, немного подпортило сон то, что кровать при каждом моем повороте с боку на бок угрожающе покачивалась. Я не стал откручивать у нее оставшиеся ножки, рассудив, что заебусь ворочать этот траходром. Вместо этого решил подставить под угол что-нть на замену, пока не решу, как исправить поломку. Кандидат в подставки нашелся быстро — в самом дальнем углу нашей кладовки отыскался тяжеленный ящик с гвоздями, как раз подошедший по габаритам. Не помню, чтоб покупал столько гвоздей, да и в такой нелепой упаковке. Скорее всего, он остался еще от прежних хозяев. В общем, теперь у меня вместо одной ножки стоит крепенький деревянный ящик, так что при покачивании кровати теперь иногда раздается звон перекатывающихся гвоздей. Спать можно, но боюсь, что если приведу кого-нть, то мы можем очень весело рухнуть в самый неподходящий момент.
Проснулся относительно рано — часы в телефоне показывали без десяти десять. Странно, что я выспался, учитывая, что лег вчера посреди ночи, но видимо долгожданная разрядка сделала свое дело.
Пожалуй, сегодня останусь дома. Последние пару недель субботы выдавались безобразными, так что сегодня будем стараться сломать тренд.
Кстати, о раздражителях — проверил всю квартиру — никого. Анька, по ходу, так и не заявилась. Ну и хуй с ней. Баба с возу... ну и все в таком духе. С аппетитом позавтракал, принял душ, помаялся херней.
И тут зазвонил телефон.
Мамка.
— Антоша, здравствуй, сыночек! — Мамкин тоненький голос. — К нам сегодня ночью на такси приехала Анюта.
Ээээээ...
— Что у вас там случилось, сыночек?
— Мам, да как-бы...
— Анюта сказала, что ты ее из дома выгнал и сказал больше не приходить.
Ебаный в рот!
— Нет, мам, я не говорил ей...
— В общем, Антоша, папа очень не доволен. Он хочет с тобой поговорить. С вами обоими, точнее.
Блять! Блять! Блять!
— Ты же сегодня свободен? — Продолжала мамка. — Вот и приезжай к нам домой. Мы будем ждать.
— Хорошо. Я приеду часа через два. — Суббота накрылась.
Проклятье. Анька вмешала родителей и выставила все так, будто виноват во всем я. Ну, если я выживу!... Характер у отца крутой. Нужно придумать, что сказать, иначе последствия могут быть непредсказуемыми.
Сборы, машина, дорога. Коттедж, в котором жили родители, находился в закрытом дачном поселке, километрах в пятидесяти от города. Небольшой участок в десять соток, на котором мамка летом сажала огурцы-помидоры, отдельно банька, гараж и сам двухэтажный кирпичный дом, в котором, помимо прочего, были предусмотрены наши с Анькой отдельные спальни (они же гостевые комнаты) как раз на случай, когда мы приезжали погостить.
Я приехал около пяти вечера. На улице стояла страшная жара, настоящее пекло. Но по телу пробегал неприятный холодок от предвкушения разговора с отцом. Наш папа человек суровый, но справедливый. Звучит банально, но это правда. Если все ему объяснить, что Анька блядствует направо и налево, то последствий можно будет избежать.
Я представил мамку. Нет, наверное, про блядство лучше не упоминать.
Встретили меня тепло. Мамка обняла, отец пожал руку, и на душе как то поуспокоилось.
— Антон. К нам вчера приехала Анюта. — Отец начал разговор спокойно, тон его был скорее озабоченным, чем строгим. — Сразу хочу сказать, что что бы там у вас ни произошло, то, что твоя сестра поздно ночью — не дома, меня совсем не устраивает.
— Пап, я...
— Не перебивай. Я понимаю, твоя сестра совсем не подарок. Но у нас с тобой был уговор: я добавляю денег на квартиру, взамен ты содержишь Анюту и контролируешь ее образ жизни, включая то, во сколько она приходит домой. Если ты этого не делаешь: не следишь за сестрой или вообще выгоняешь ее, значит наш уговор придется расторгнуть. Тогда либо выкупай мою долю в квартире, либо мне придется ее продать третьему лицу.
Делить квартиру с чужими людьми! Жить в коммуналке по милости Аньки! Хотя, с другой стороны, а точно ли это хуже, чем наша непрекращающаяся вендетта?
— Пап, я не выгонял сестру из дома. Мы поругались... Даже подрались... — Тут я наткнулся на Анькин огненный взгляд изза спины отца. — Не важно изза чего... Но я не имел ввиду, что больше не пущу ее домой. Просто так неудачно получилось.
— Ссоры, Антоша, это нормально, — с улыбкой сказала мамка, — родные, близкие люди ссорятся часто, на то они и родные. Это чужие друг другу безразличны.
— Хорошо, Антон, — продолжил папа, — значит, наш уговор все еще в силе?
— Да, конечно!
— Тогда забирай сестру, и езжайте домой.
Вот так всегда. Отец редко кричал или проявлял гнев. Но он умел выстроить логику рассуждений так, что... что лучше б накричал.
Я — Анькина нянька. Черт бы ее подрал! Может на цепь посадить? Сразу все проблемы решатся.
***
От родителей выехали уже в восьмом часу. Солнце еще не село, но изза того, что с запада стали набегать облачка, видно его уже не было. На глазах темнело, и свет фар на трассе отбрасывал блики внутрь машины.
Анька демонстративно уселась на заднее сиденье, всем видом показывая, что облегчать мне задачу по присмотру за собой она и впредь не собирается.
Вот ведь сучка!
Вообще, это жутко несправедливо, что мне и вправду вменяется ее «пасти». Родители уже опустили руки в том, чтобы повлиять на сестру, и при первой возможности свалили ее на кого-то другого. На меня.
Анька, дура, наверное поперлась к ним, думая, что уж они то нас рассудят. А им лишь бы уйти от ответственности. Нет, правда, какого хуя она поперлась к родителям!? Думала меня сдать? А чего ж не сдала?
— Зачем ты поехала к родителям?
— Что?
— К родителям за каким хреном поехала?
— А куда мне было идти в три часа ночи, после того, как меня выгнали из дома? — Говорит как то тихо и отстраненно, наверное, я отвлек ее от каких то своих мыслей. Затем, глаза сузились, и она посмотрела на меня в упор. — Что, братик, испугался, что расскажу отцу, что ты первый кобель в городе?
Так, началось.
— Про себя ему не хочешь рассказать? Про то, что ебешься с девками, а? Или, может, вы с Наташкой просто одновременно так неудачно упали на один и тот же дилдак? — В какой то момент от злости, я стал чаще смотреть через зеркало заднего вида на сестру, чем на дорогу.
— О нет, я бы лучше рассказала, как родной брат изнасиловал меня, когда за стенкой мирно храпели наши сватьи!
— Черт тебя дери! Я тебя не насиловал!
— Да? Может, я сама тебя попросила? «О, братик, я так тебя хочу, трахни меня, поскорее?»
Плохо. Меня так трясет от злости, что на дорогу совсем не обращаю внимания. Так мы до дома не доедем. Внезапно внутри созрело решение. И будь что будет.
— Нет, так ты не говорила, — говорю ледяным голосом, — но это можно исправить.
— Что?
Я не ответил. Вместо этого, нажал на кнопку — сработал центральный замок, и двери заблокировались.
В сумерках разглядеть съезд в лесополосу было довольно трудно, но мне повезло. Машина, переваливаясь на кочках, поползла между деревьями, и через какое то время мы стали отрезаны от окружающего мира.
Я встал, выключил двигатель и погасил фары.
— Ты что творишь!? — полушепотом вопросила Анька. В голосе почувствовалось беспокойство, но возмущения там было гораздо больше.
Я еще раз взглянул на нее через зеркало: сумерки сгущались, но в полутьме сестра выделялась светлым пятном. На ней все еще было короткое, едва прикрывающее попу кремовое платье, с открытой спиной и руками, без выреза на груди, в котором она вчера вернулась с блядок. В этом же платье, она, очевидно, и поехала к родителям после вчерашнего. Интересно, как мамка с отцом отреагировали на такую форму одежды?
— Значит, я насильник? — Все еще смотрю на нее. — Знаешь, а ведь на насильниках засосов не оставляют. Но раз уж ты все равно меня так называешь, придется оправдать это наименование.
Отстегиваю ремень безопасности, приподнимаюсь и перелазаю через передние сиденья назад.
— Что? Ты что делаешь? — Столько гнева в голосе. Мне кажется, или я начал получать удовольствие от того, что я ее злю?
Хватаю Аньку за оба запястья, перехватываю их левой рукой, а правой, вытягиваю ремень из джинсов.
— Не смей меня трогать!
— Заткнись!
Тут же начинает отбиваться ногами. Освобождает левую руку и изо всех сил пытается меня отпихнуть, лупит по лицу, попадает по уху. Продираюсь