Отпуск. День двадцать первый. Отъезд домой - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Когда за Геннадием захлопнулась дверь, то Лиза с удвоенной силой стала пытаться вырваться из своего зафиксированного положения. Через пару минут барахтаний, она, наконец, ухватилась пальцами за кончик ремня, который стягивал ее кожаный браслет и, выворачивая запястье, все же расстегнула его.
Тут же, вскочив с кровати, она помчалась в комнату дочери, рисуя в своей голове ужасные картины, в которых Катя представала ее взору на красной от крови простыне, чуть ли не в расчлененном состоянии. Но на самом деле, когда женщина в несколько широких и неуклюжих шагов преодолела пространство своей комнаты и завернула за угол, то она увидела лишь голую заплаканную девушку. Ее руки, также как и руки Лизы минуту назад, были стянуты соединенными между собой кожаными браслетами над головой, а раскрасневшееся лицо было мокрым от слез. Женщину больше испугал вид промежности дочери: он боялась шевелиться, поэтому не сводила ноги. Они так и остались разведенными в той же позе, в которой и оставил их насильник. Между ног согнутых в коленях, явно бросались в глаза губки девушки, которые блестели от собственных соков — хоть она и не кончила, но такой насильственный секс, все же с недавних пор физически безумно ее возбуждал.
А вот вид ее истерзанной попки был страшен и непривычен настолько, что Лиза даже замерла в метре от кровати дочери. Вместо аккуратно стянутого ануса зияла сантиметровая дыра, которая медленно закрывалась, выдавливая из себя густую сперму. Кадр был достоин любого порнографического фильма и имел бы успех у ценителей жанра. Простояв в нерешительности несколько секунд, женщина все же оторвала взгляд от этой картины и кинулась к лицу Кати. Выдернув из ее рта импровизированный кляп с такой силой, что чуть не вырвала у нее передние зубы, она тут же запричитала: — Доченька, как ты?! Что он с тобой сделал!? Ты жива!? Может врача вызвать!?
— Спокойно-спокойно, все хорошо... — Шепотом произнесла Катя, разминая челюсть. — Очень больно!? — Жить буду. — Уже более уверенно констатировала девушка. — Может, пойдем в милицию!? — В полицию, мама, в полицию... Может, ты сначала развяжешь меня? — Ах, да, конечно, прости... — Засуетилась женщина. Она, наконец, расстегнула один браслет и, Катя смогла опустить затекшие руки. — Прости меня, Катенька! — Потеряв голову, Лиза бросилась сверху на дочь, крепко обнимая ее, забыв обо всем вокруг. — Мама... Мама! Мама!!! Стой!!! Больно! Посмотри на себя! — Скорее удивленно, а не возмущенно произнесла девушка, поражаясь ее внешнему виду. Катя быстрее матери пришла в себя.
Лиза отстранилась от дочери и, встав в полный рост, покосилась на свою грудь сверху вниз. Поразившись увиденному, а вернее тому, что она совсем забыла про лишние предметы на своем теле. До этой секунды не чувствуя боли и дискомфорта, в шоке от всего происходящего, она совсем забыла и про второй браслет на запястье, и про прищепки на сосках, и про перевязанную веревками грудь, которая была больше похожа на два покрасневших шара. Женщина схватилась руками за прищепки, которые увенчивали кончики ее больших сосков и, не задумываясь, разжала их.
Кровь, прилившая к пережатой плоти, заставила Лизу вскрикнуть и, схватившись руками за грудь, судорожно растереть ее. Затем, суетясь, она принялась снимать обвязку с груди, ощущая, как кожа начинает чесаться в местах стягиваемых веревкой. Неуклюже позвякивая браслетом, она немного потешила свою дочь. И если бы Кате не было бы так плохо и больно, то она бы даже улыбнулась. А пока, она лишь удивленно косилась на женщину, которая плясала перед ней, освобождаясь от лишних украшений своего тела. Сама девушка медленно освобождала руку от своего кожаного браслета, пытаясь осознать все произошедшее за последний час, не веря в реальность своего положения и виду собственной матери рядом с ней.
Скинув на пол все лишнее, обе натерпевшиеся снова застыли друг перед другом в нерешительности. Катя медленно свела ноги, морщась от боли в попке, но продолжала откровенно пялиться на тело матери. Особое внимание девушки, конечно же, привлекла татуировка, которая с недавних пор красовалась на лобке Лизы. Та, в свою очередь, заинтересованно остановилась взглядом на сосках дочери, которые теперь были проколоты и украшены штангами из нержавеющей стали.
Они обе некоторое время молчали, растерянно хлопая ресницами на широко раскрытых глазах. Первой «разморозилась» девушка: — Я в душ. — Коротко сказала она, аккуратно вставая с кровати. Ее слова прозвучала так буднично, как будто она только что пришла с прогулки или из школы, а не была в жестокой форме изнасилована в непосредственной близости от собственной матери. — Ага... — Задумчиво произнесла Лиза, сознание которой тоже раздирало от резкого контраста всего произошедшего за последнее время. Ей показалось, что буквально только что, она ожидала от Геннадия ласк и многочисленных оргазмов во время страстного секса, а в ответ получила очередное насилие, причем не только к ней, но и в отношении самого близкого для себя человека. Собственная дочь, которая по ее ощущениям, только вчера была маленькой и несмышленой девочкой, была использована и изнасилована, причем, наверняка, не только сегодня, а, возможно, еще десяток раз во время злосчастного отпуска. Ее тело уже не было похоже на тело вчерашней школьницы: своим пирсингом, натертой промежностью и незакрывающимся анусом, она походила даже не на взрослую женщину, а на порнозвезду, которая буднично встав с кровати, пошла в душ после очередных съемок. Мир Лизы не просто рушился, он уже был расколот на множество бессвязных кусочков-мыслей, которые никак не могли составить общую логичную картину происходящего.
У женщины даже не было конкретного плана действий на ближайшее время. Что уж там говорить о понимании своих собственных желаний и потребностей в целом. Теперь к этим терзаниям добавились переживания об изнасилованной дочери, маньяке — Геннадии, мягкотелом Алексее, мелькающем где-то вдалеке Саше и еще десятке людей, которые почему-то все одновременно лезли к ней в голову. Молодой насильник Николай и изобретательная блондинка Света тоже крутились где-то рядом.
Лиза не выдержала напряжения и улеглась на кровать Кати, все еще влажную от ее пота, слез и спермы Геннадия. «Завтра — домой, завтра — домой» — как мантру повторяла она про себя. Время подходило к одиннадцати часам вечера и, за окном уже давно стемнело, в свои права вступила тихая южная ночь. «Окна?» «Тишина?» — сопоставляла в голове обрывки мыслей женщина. «Не слышали ли соседи наши крики?» «Может быть, они уже вызвали полицию?» «Может мне самой вызвать их?» — продолжала внутренне суетиться она. Встав с кровати и легонько постучав костяшкой пальца по стене, отделяющей ее от соседского номера, как будто проверяя ее на прочность, Лиза снова уселась на кровать. «Завтра — домой, и забыть про все случившееся! Забыть о Геннадии, оборвать связь с несуразным Алексеем, уйти в монастырь» — составила она для себя план дальнейших действий.
Катя намывалась долго. Она жестко терла свое тело мочалкой, чтобы стереть все воспоминания об изнасиловании, но когда затвердевшие пальчики подбиралась к соскам, которые все еще ныли после проколов, рука останавливалась и нежно поглаживала их, чтобы не причинить лишнюю боль. Свою попку она и вовсе боялась трогать, но все же аккуратно намылила дырочку и смыла гель для душа несильным напором воды. Вытиралась она столь же осторожно и бережно.
Выйдя из ванной комнаты, девушка даже не подумала о том, чтобы одеться или хотя бы накинуть на себя полотенце. Видимо, подсознательно она уже не стеснялась матери, которая только что видела такое, о чем даже страшно было сказать вслух. К неожиданности освежившейся девушки, Лиза встретила ее на четвереньках, задрав попу навстречу дочери. Она всего лишь решила собрать раскиданные по полу игрушки, прищепки и прочие вещи, которые своим видом сейчас вызывали у нее лишь отторжение и неприязнь. — Мам... — Нерешительно спросила Катя. — А? Что!? А, прости. — Засуетилась она, вставая на ноги. — Ты бы лучше в своей комнате убралась. — По-хозяйски сказала девушка и кивнула в сторону раскиданных на тумбочке Лизы девайсов, которые Геннадий изначально принес с собой с запасом, а потом просто бросил на «месте преступления». — Да-да-да... — Затараторила женщина, проходя мимо удивленной дочери. Они обе были полностью обнажены, но как-то резко перестали стесняться этого. Девушка осмотрела комнату. Сейчас в ней почти ничего не напоминало о произошедших событиях, лишь скомканная кровать показывала, что на ней за последние три недели не только спали и видели цветные сны. В своей комнате, Лиза тут же принялась сваливать все найденные игрушки и приспособления Геннадия в его же пакет, периодически замирая, беря в руки очередную штуковину. — Пойдем, прогуляемся... — Нерешительно отозвалась Катя из-за спины матери, которая вздрогнула от ее слов и чуть не выронила из рук большой фаллоимитатор.
— Пойдем. — Впервые за вечер улыбнулась женщина, отправляя самотык в компанию к остальным девайсам. Уже через пять минут Катя и Лизой, впервые за много дней, вместе выходили из номера. Они не стали накрашиваться и долго выбирать одежду — в нынешнем состоянии, внешний вид их абсолютно не заботил. Обе лишь, натянули на себя ставшие непривычными для них трусики, а женщина надела еще и бюстгальтер. Кате еще дискомфортно было его носить, потому что его поверхность болезненно натирала проколотые соски. От футболки на босу грудь ощущения были менее дискомфортными.
Пара направилась прямиком к морю — лучшее место для размышлений и «вправки» мозгов. Лиза прикупила в кафе бутылку недорогого вина и сразу попросила открыть ее. За весь отпуск алкоголь уже сильно приелся им обеим, но сейчас вино было очень кстати. Тем более, что после регулярного употребления коньяка и виски, вино показалось им виноградным соком с неощутимой примесью спирта. Дойдя до самой кромки воды, они решили уединиться еще больше. Пройдя до самого конца волнореза, они уселись на холодный гранит. Катя болезненно поморщилась от боли в попке и первой, отхлебнув из бутылки,