Город детства - читать порно рассказ онлайн бесплатно

— Я очень хочу увидеть! Покажи мне? — просил я.
Взгляд Марины перебегал от моего лица к бугру на джинсах и обратно. Глаза ее блестели. От волнительного дыхания часто опускалась и поднималась пышная грудь.
Ее руки переместились со стены на бедра, и медленно перебирая пальцами стали приподнимать подол сарафана, собирая его гармошкой. Очень медленно цветная ткань поползла вверх обнажая красивые загорелые ноги.
Не отрывая взгляда, я медленно присел на корточки, а потом и вовсе опустился на колени на пыльный пол и короткими шажками приблизился к Марине почти вплотную. Подол приподнимался все выше, и мне не терпелось увидеть, что там под ним. Увидеть ее трусики и обтянутый ими вожделенный холмик. Я гадал поросший ли он волосками или выбрит и гол как у юной девушки. Я не думал в тот момент о сексе, о половой связи с Мариной. Я словно перенесся на десятки лет назад и снова стал маленьким мальчиком, который вот-вот коснется запретной девичьей тайны. Член изнывал в джинсах, и я принялся его легонько мять через ткань, не отводя взора от все более обнажающихся бедер Марины. Показался край трусиков. На ней они были обычные хлопчатобумажные бледно голубого цвета. Тонкая ткань скрывала под собой внушительный бугорок, выпирающий между сжатых бедер и снизу образующий расселину, в которую врезались трусики, разделяя этот бугорок надвое.
Где то там, за пределами полуразрушенной кузницы, во всю палило утреннее солнце, зарождая новый день. Вдалеке мычали коровы гонимые на выпас щелчками кнутов да матами пастухов. Но тут, среди ветхих стен время словно замерло, отгородившись от внешнего мира. Тут свершалась великая тайна, слезились глаза, пересыхало во рту, и кровь пульсировала в наших набухших от возбуждения половых органах.
Нежно голубые трусики вреза̀лись в кожу, словно выделяя, подчеркивая ее пышные формы. Кожа была нежна и бархатиста, без единого изъяна, с нежно-золотистым загаром. Мне безумно захотелось коснуться ее губами, попробовать на вкус, ощутить ее тепло, но я побоялся спугнуть Марину, которая все еще была напряжена как струна.
Ее пальцы судорожно сжимали задранный подол на уровне живота, колени подрагивали. Я с усилием оторвал взгляд от ее бугорка, и посмотрев снизу вверх в ее большие голубые глаза шепнул:
— Приспусти трусики?
Я чувствовал очень чутко, что стоит мне сделать лишнее движение, как наша хрупкая связь исчезнет, я знал, что я могу только просить и смотреть. Таковы были правила.
— Я очень хочу увидеть какая ты там! Очень.
Голос мой дрожал, я и не пытался этого скрыть. Член пульсировал в штанах. Я весь взмок и чувствовал, как ручейки пота текут по спине.
Марина пошевелилась. Ее красивые пальчики подрагивали. Придерживая подол одной рукой, большим пальцем другой она едва-едва, на пару сантиметров сдвинула трусики вниз, пока не показалась граница редких курчавых волосков. В тишине отчетливо раздавалось ее тяжелое, волнительное дыхание.
— Еще! — я в отличие от Марины боялся дышать, боялся пошевелиться, боялся спугнуть.
Трусики сдвинулись еще на пару сантиметров, обнажая низ живота и поросший русыми волосками бугорок лобка. Марина сдвинула большой палец по резинке вправо и приспустила трусики на правом бедре, затем то же она сделала слева. Мне шаг за шагом приоткрывалась волнительная картина. Картина, которую я видел почти 30 лет назад, совсем в ином ракурсе, и вот теперь, Марина стояла передо мной во всей женской красе. Крохотными движениями она приспускала трусики все ниже, пока моему взору не открылся весь холмик, покрытый негустыми волосиками пшеничного цвета, сквозь которые, освещаемая солнечными лучами видна была нежная бархатистая кожа, усыпанная несколькими точками родинок. В самом начале все еще плотно сомкнутых бедер открывался краешек набухших женских губ.
Не знаю сколько времени длилось мое вожделение, я внимательно изучал каждый миллиметр, каждую складочку, каждый волосок, пока Марина не протянула навстречу мне руку, и взяв мою прижала ее к своему лобку. Волоски были мягкие, шелковистые, влажные. Приятно было касаться, поглаживать их, пропускать сквозь пальцы. Кожа и плоть девушки трепетали от прикосновения моей руки. Я глянул в глаза Марины, и не увидев в них сомнения или страха приблизил вплотную лицо и поцеловал Марину туда, коснувшись губами нежной поросли и горячей кожи под ней.
— Ах-х-х, — с губ Марины сорвался протяжный выдох.
А я уже вовсе обезумел от происходящего, я терся лицом об ее холмик, вдыхал запах, захватывал губами краешек плоти и волоски и посасывал, лизал языком и целовал вокруг, живот, бедра, лобок. Марина сладко постанывала и прижимала мою голову к низу своего живота. Я задыхался от возбуждения и страсти, а в штанах я ощущал приближения оргазма. Я протянул руку вниз и расстегнул молнию на джинсах, трусов на мне не было, и член выстрелил из ширинки, словно лезвие бандитского ножа и уперся в гладкую кожу Марининых икр. Она, поняв, в чем дело, немного расставила ноги и член, проскользнув, оказался между упругих икр. Я присосался к низу живота Марины, пытаясь протиснуть язык между ее горячих губок, а она тем временем легонько перекатывала член ножками. Я не мог больше этого выдержать, и кончил прямо ей на лодыжки, обильно облив их густой горячей спермой! Кончая, я тесно прижимался щекой к влажному лобку девушки, ухватив Марину руками за массивные ягодицы и конвульсивно вздрагивал, когда член выстреливал очередную порцию спермы. Все мое лицо было влажно и хранило сладкий запах женщины.
Когда член обмяк, Марина потрепала меня по коротко остриженной голове и прошептала, мягко отстраняя:
— Пойдем. Нам пора. Надо идти.
Я с неохотой оторвался от пушистого островка, и с сожалением посмотрев на Марину, кивнул, соглашаясь. Я принялся приводить себя в порядок, а Марина натянула трусики, поправив их, и опустила вниз подол сарафана. Ножки Марины блестели от вязких потеков моего семени. Я вытащил платок, и как мог, вытер их. Меня подмывало задать Марине вопрос, и уже покидая ветхое здание, я решился:
— Мы придем сюда еще?
Марина, не оборачиваясь, пожала плечами и ответила:
— Не знаю.
— Ну, вечером то на речку сегодня придешь? — цеплялся я за любую возможность еще увидеть Маринку и побыть с ней.
— Я подумаю. А ты очень хочешь, чтоб пришла?
— Очень хочу, — честно ответил я.
Марина улыбнулась и ничего не ответила.
Мы приближались к дому. Это был старый барский дом, в советское время разделенный на две семьи. В одной половине жила Марина с детьми, а в другой сейчас гостил у сестры я. Подойдя к своей околице Марина обернулась, и приложив козырьком руку ко лбу, прикрывая глаза от яркого солнца, поглядела на меня.
— Ну вот и пришли. Извини, приглашать не буду. Не прибрано у меня. Да и... сам понимаешь! А про вечер я подумаю.
— Буду ждать, — в надежде произнес я и побрел на свою половину.
Дома я помылся в летнем душе прохладной водой и попытался уснуть. Хотя было это не так легко. Марина не шла у меня из головы. Я ощущал ее присутствие, ее близость, возбуждался, вспоминая события сегодняшнего утра и вожделел, чтобы было продолжение начатого. В конце концов, бессонная ночь дала о себе знать, и я забылся крепким дневным сном.
Проснулся я после обеда, бодрым, отдохнувшим и в отличном расположении духа. Бесцельно слонялся по саду, заглядывая через забор, в надежде увидеть Маринку, но она так и не появилась. Настал вечер, пришли друзья и мы, взяв замаринованное мясо и алкоголь, отправились на реку. Там уже другая толпа наших разожгла костер и пускала по кругу бутылку и гитару. Марины среди них не было, и я загрустил. Вечер был более степенный и менее шумный, чем вчера. Мы пели под гитару спокойные песни, негромко разговаривали, обмениваясь воспоминаниями. Уже начало смеркаться, когда пришла она! Поздоровалась со всеми и села рядом со мной (я предусмотрительно держал для нее место). Марине тут же сунули стакан со спиртным и миску с шашлыком, только снятым с шампура и еще дымящимся. Девушка невозмутимо выпила, даже не поморщившись и скромно закусила.
— Я скучал без тебя! — шепнул я ей на ухо, осмелевший от выпитого алкоголя. — И ждал!
— Я знаю! — улыбнулась Марина и внимательно посмотрела на меня. — Спой что-нибудь, а?
Я взял гитару и спел несколько песен. По моему мнению лучших из моего репертуара. И хоть старался я петь для одного человека, слушали меня все и даже зааплодировали в конце. Хлопала и Марина, а мне было чертовски приятно!
— Прогуляемся по берегу? — предложила она, когда я, закончив петь, отдал гитару, и сердце мое ушло в пятки.
— Пойдем! — постарался я ответить как можно невозмутимее, но на самом деле был вне себя от предвкушения.
Мы спустились к самой реке, на песчаный берег и неспешно пошли вдоль него. Нас окутывал влажный речной запах. Ночь уже вступила в свои права, но яркая луна освещала наш путь. На том берегу, то тут, то там видны были крохотные огоньки костров. Изредка по реке проходила баржа или танкер. И вся эта идиллия напоминала детство. Было душно, Марина сняла босоножки и шла по песку босиком. А я несмело обнял ее за талию, и поняв что она совсем не против этого, обнял уже более тесно, прижимаясь к ее боку. Мы шли и молчали, наслаждаясь звёздной ночью, близостью и рекой. Наш костер давно скрылся за спиной, и я догадывался, куда мы направляемся.
Чертов камень, большой валун, торчащий среди песчаного берега с незапамятных времен. Про него ходили разные легенды и предания.
Марина положил на него ладонь.
— Теплый! — негромко произнесла она! — Хочу забраться на него, поможешь мне?
Я конечно согласился. Камень достигал мне груди, и мне не доставило трудностей помочь Марине залезть на него. И вот она стояла на огромном валуне, раскинув руки и подняв вверх лицо. Луна освещала ее плотную фигуру, тонкая ткань сарафана подчеркивала аппетитные выпуклости и округлости, ветер трепетал ее волосы и подол, а я ощущал теплые волны, исходящие от ее тела.
— Э-ге-ге-гей! — кричала Маринка и расставив руки, кружилась, приплясывая и притопывая босыми ногами по теплому гладкому камню. — Э-э-хей! Э-эй!
— Ухх! — наконец закончила