Ебипетский папирус. Часть 5 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

нет запретных тем. Запретных ласк. Тонкими намёками, приучил Надю к оральным ласкам. К разнообразию позиций. Сын, Серёжа, при откровении со мной, рассказал, что со своей девушкой, дальше поцелуев не может пойти. Как будто сковывает его что-то. Хотя он у меня, храбрец среди молодых парней, самбист. Хочет обязательно пойти в десантники.
— Дай мне несколько минут, для обдумывания плана.
Меня чуть смутил возраст парня. Младше моего Андрея. Но небольшое самовнушение перед встречей позволит мне не замечать разницу в возрасте. По сути это мужчина с таким же набором инструмента, как любой другой.
— Мы недавно выменяли однушку. Там надо собрать чешский спальный гарнитур. С сыном придёшь, соберёте мебель. Потом уйдёшь, а я попрошу Сергея помочь убраться, и ещё чего-нибудь. Не говори ему о наших планах. Пусть будет сюрпризом для него. Никаких спиртных напитков для храбрости! Понял! Чтобы не выработался рефлекс — заниматься сексом только после рюмочки.
Всё протекло по моему плану. Заманить паренька оказалось не сложно. Если не считать, что самой пришлось залазать на стремянку, чтобы повесить шторы, но это входило в сценарий. Из одежды на мне была старая Васина рубашка с закатанными рукавами и трусы. Откровенно видимые трусики из-под рубахи, заметно возбудили мальчика. В пылу уборки, как бы невзначай, расстегнулась верхняя пуговица. Начала застилать простыню, пододеяльник, попросила помочь. Он с радостью помогал, глазея на груди. Я уже сама возбудилась. Соски полосовали ткань. Но подсекать было ещё рано — не все красоты показала. Взялась за мытье полов. Типа швабре не доверяю, ползала на карачках по полу, засвечивая бедра, ягодицы.
— Ну, вот и всё. Иди, сполосни тело, а то потным пойдёшь домой, расшугаешь население. В ванной есть шампунь, мыло пахучее, большое полотенце зеленное. А я чайком угощу в знак благодарности.
Десять томительных минут, умывался мальчонка. Про чистую одежду для паренька я не подумала. Да и как это выглядело бы?
— Посиди, телик посмотри. Я тоже сполоснусь. — Сказала Сергею и за три минуты, как опытный спринтер, помылась. Одним халатом прикрыла трепещущее тело. Думаю: «Как бы самой раньше времени не отключиться?»
— Умеют же мастера! Какой сексодром соорудили! Правда, ведь... ? Приляг, пожалуйста, хочу посмотреть, как мужчина на ней смотрится. — Голосом Каа гипнотизирую паренька. Сергей лёг поверх покрывала. — И квартирка получилась очень даже располагающая к интиму. Согласись? — Бедненький мальчик лежит, не шевелится, часто глотает слюну. Сама приближаюсь к жертве. Пуговицы халата отлетают одна, за одной. Я уже на кровати. Медленно на четвереньках надвигаюсь на взор мальчишки. Глаза прикованы к раскачивающимся грудям.
Начинаю не торопясь расстёгивать рубашку на его теле. С трудом, но расстегнула пуговицы на джинсах. Нервное оцепенение начало проходить — парнишка взялся снимать свою одежду. Показались мокрые от смазки трусы, как парус на лодке, поддерживаемый мачтой. Скинула свой халат, начала целовать мальчика. Его руки исследуют упругость моей груди. Полезла к нему в трусы.
Резинка слегка задерживает руку, цепляясь о костяшки фаланг. Мгновенно всплывает ассоциация с моей девственной плеврой. Она так же придержала пенис Васи. На долю секунды. Порвавшись, дала свободу пенису. Окропила фалдус и губки вульвы, кровью. Так и в тот момент, слизь из члена Сергея, измазала мои пальцы. Ассоциация была реалистична, будто два времени соединились. Даже воспоминания прежней боли, вернулись в вульву, вызвали радость, эйфорию. Ласкаю орган, провожу два раза от головки до яичек. Ментально ощущаю фрикции Васи в себе, впадаю в оргазм. Член тоже пульсирует спермой. Пульсация по руке передаётся мышцам вагины. Конвульсия охватывает моё тело. Со скрипом в зубах, стараюсь окончательно не потерять реальность. На успокоение тратится минута. Снимаю трусы с парня, иду в ванну, стираю их.
— Не волнуйся, в первый раз так бывает, — говорю Сергею. — Сходи, ополоснись.
Расправила постель.
— Анна Андреевна, вы такая красивая. Не налюбуюсь очертаниями вашего тела.
— В приделах этой квартиры, называй меня, Аня... Фигура мне самой нравится. Твоё тело прекрасно молодостью, силой. Фалдус соответствует твоей стати — понравится твоей жене такая игрушка. Тактильное изучение, добавит полноту картины. Приляг, поласкай меня, я тебя.
За время, необходимое для двух шагов, пенис поднялся к указателю «десять часов». Звон от яиц, пошёл после пары касаний руками об мою грудь. Притягиваю парня меж своих ног.
— Не пугайся, если я отключусь — со мной так бывает во время наивысших наслаждений. — Предупреждаю его.
Одеревеневший, молоденький пенис, беру рукой, обмазываю головку слизью, направляю во влагалище. Трепещу от понимания, что фалдус ещё не был в эксплуатации, ни разу не находился во влажной среде женского лона. Парнишка еле дышит, руками не перестаёт мять груди.
Трудно удержаться, чтобы раньше времени не оргазмировать. Парнишка, молодец, энергично работает тазом... Нет... , не могу... я долго о Сергее рассказывать... Много хорошего было в наших уроках, но не могу. Комок в горле мешает... Обучила его правилам, эстетике половых актов. Не за один раз конечно, шесть вечеров посвятила обучению. Сказала, что это отец уговорил меня быть его учителем.
— Девушка твоя ещё девственница... ? Как дело дойдёт до... Ты понимаешь? Есть у вас, где укрыться... ? Так вот, возьмёшь у меня ключи от этой квартиры. Чтобы всё было романтично. На память о первом соитии.
Через два дня прибежал за ключами. Потом они ещё несколько раз бывали на явке. Осенью мужчину забрали в армию...
Четыре года спустя, Геннадий, отец Сергея, встретил меня у дома. Он осунулся, посерел. Поседел. За руку держал внучку.
— Это моя внучка Анечка. В честь тебя назвал. Благодарю тебя за уроки сыну... Вот оставил нам наследницу... Молох забрал нашего папу... В афгане...
— Давайте помянём Серёжку, моего самого молодого любовника.
{♂ 19 ♀}
—... Летом восемьдесят шестого я поехала на Алтай, в Белокуриху, отдохнуть. Так-то всегда самолётом летала. А тут ехать сутки, взяла билеты в купейный вагон. Зашла в своё купе. Там уже ехали — пожилая женщина, лет так за шестьдесят и девушка двадцатилетняя. Познакомились. Женщину не помню, как звали. Девушка Анжелой назвалась. На следующей станции в купе зашёл четвёртый пассажир. Мужчина по виду лет тридцать с хвостиком. Бывший зек.
— О, бля! Как мечтал! — сказал он, бегло осмотрев нас, не представившись, не поздоровавшись. Кинул багаж на полку и вышел. Вернулся с четырьмя пустыми стаканами.
— Ну что, соски, выпьете со мной за свободу? Я только откинулся. — Не встретив желающих выпить с ним, налил себе водки из бутылки, которую вытащил из сидорка. Чуть ли не полный стакан, выпил, понюхал рукав и присел на полку, к Анжелке. Не обращая внимания на нас, положил ей руку на бедро.
— Хочешь, соска, настоящего мужского члена? — Анжела, откинула руку и пересела к нам. Женщина выбежала из купе. Скоро вернулась с проводником. Тот попросил быть вежливей, и переселил женщину в другое купе, так как та отказывалась ехать вместе с «наглым хамом».
— Ещё лучше, баба с возу кобыле легче. Так как, соски, показать вам, на что способен свободный мужчина? — Налил себе ещё выпить. После вышел покурить, не дождавшись нашего ответа.
— Чтобы ни случилось, сиди и не бойся. Тебя он не тронет. С такими надо так же нагло говорить.
— Ах, красатулечка, лапулечка, до чего же я рад, что ты едешь со мной в купе. Так ска-ать попуцица, тьфу бля, попущица... Да лано, пох... — Продолжил он приставать к Анжеле, после перекура.
— Тебя, хуила, мама видимо не обучила, что не со всеми девушками надо говорить, не как с пидорами в зоне или шалавами подзаборными. Или долго чалился, что с грубости начинаешь базар? Мы девушки современные, воспитанные. Мог бы поласковей пригласить нас. Испробовать мужского члена, мы знаем где. Если, что можем тебя самого обвафлять. Хочешь настоящей женской вафли?
— Упс, ты, что зечка? Не видно по прикиду. Лан, давай по нежному.
— Дочь зека. Сестра зека. Папаня в пятьдесят третьем году, здесь в Н-ске умер от тубика. К невестке не лезь, мудила. Везу эту целку к брату. Батя её проиграл в карты моему брату. Брат за неё тебя на перо посадит. Водяру свою убери, вонь от неё. Ну-ка, целка встань. — Все время, разговаривая грубо, не позволяю вставить слово в мою тираду, лезу в свой чемодан, достаю бутылку коньяка, закуску. У самой мондраж от внутреннего куража, с которым я, общаясь с мужиком, решаю его напоить, чтобы не приставал.
— Вот напиток, мной любимый. — Наливаю в стаканы — мужику больше половины, себе меньше половины, Анжеле на палец. — Как звать-то тебя, мил человек? Откуда на свободу вышел?
— Виталя я. Откинулся из... , — называет номер тюрьмы, где умер мой папа. — Шестерик, нахуй, отбарабанил.
— За твоё здоровье, Виталя. Анжел, давай пей, не ссы, Виталя хороший парень... Хуй знает, чего это нормальных пацанов менты сажают?! Вот и брата моего по беспределу хапнули. Восьмерик уже отчалил. Ещё год тарабанить. Давай, Анжел, налей нам ещё... Да, лей ты нормально, чо по капельке льёшь?! Пей Виталя, колбаской вот закуси, почувствуй вкус свободы.
Выпитый коньяк расслабил меня. Виталя присел ко мне вплотную, начал движения руками по моему телу. Бедра, попку погладит. Уже не нагло, не по-джентльменски конечно, но допустимо. Во время, когда он выходил покурить, раскрепощалась, снимала напряжение. Наставляла попутчицу как себя вести. Оставлять его наедине с нашими вещами боялась, фиг его знает, в чемодане у меня дорогая одежда, украшения мои, коньяка ещё три бутылки. У Анжелки тоже золотые изделия, деньги. Договорились по очереди в туалет выходить, она уже не боялась ненадолго оставаться с попутчиком. Я почувствовала слабость мужика. Если дальше выдавать себя сочувствующей его душе, он не будет наглеть.
Выпили, закусили. Анжела тоже от выпивки растаяла, вылезла из угла. Улыбалась скабрёзным шуткам. Поздний вечер, коньяк выпит. Остатки водки Виталя тоже выпил. Но никак не засыпает. Спермотоксикоз блокирует действие