Олино Лето. Часть 2: Самая красивая женщина - читать порно рассказ онлайн бесплатно

это сексуально. И да, я чувствовала себя синим чулком в плотном лифчике, в трусах «ХаБэ», на которые я сама переводила утюгом наклейку ананаса, так как все другие фрукты уже перешлёпал на футболки мой брат. В неприлично длинном, судя по одеждам местных, платье, которое было хоть и выше колена, но до экстремальной краткости одежд людей вокруг, ему было как рясе монахини до мини юбки уличной путаны.
Все таки, наличие в южной стране одного из крупнейших торговых морских портов, черного моря и хлынуших из Турции европейских «тряпок», наложило свой отпечаток на качество и внешний вид. Даже мужчины выглядели на заглядение и, признаюсь, сексуально. Забавно, помню, что тогда можно было сразу найти в толпе приезжих, которые, упакованные в невзрачные летние одежды, также как и я, с интересом разглядывали полуобнаженных, красиво одетых местных жителей солнечной Столицы.
Ребята, как выяснилось, аспиранты военной мед академии, проходили у тёти практику на отделении, наверняка получили зачет по практике, отнеся мои чемоданы к машине и, не сомневаюсь, вдоволь обсудив по пути наши задницы.
Людмила же, довольно резко их поблагодарила, и сказала, чтобы завтра пришли к ней с зачетной ведомостью и отпустила. Сама же уселась за руль красивой, как мне тогда казалось, ярко-голубой Лады. Марьяна села рядом, а я на заднее сиденье. Внтури была духовка! Открыв окна мы, по воле тёти, отправились гулять по городу. Самым распространённым теперь, до некоторых событий, туристическим маршрутом, но в те времена просто красивым местам.
Не смотря на жару, я постоянно ощущала легкий озноб в присутствии Марьяны и «случайных» прикосновений к ней. А также, к моему стыду, от форм Людмилы, которая постоянно поправляла обтягивающее платье. Оно было без бретелек и держалось только на резинке выше груди, от чего та постоянно норовила выскочить из своего тугого плена, каждый раз, когда тётя начинала обильно жестикулировать видя, по её мнению, что-либо красивое и весеннее или пришедшее в запущение сразу после падения советской власти.
При этом она нисколько не реагировала на раздевающие взгляды мужчин, которые чуть ли головы не сворачивали, разглядывая её полуголые формы. Странно, но Марьяна вызывала куда меньший интерес со стороны мужского пола, нежели моя высокая и крупная тётка. А я ревновала, потому что из-за неё на меня вообще никто не смотрел.
Общались мы, в основном на английском. Иногда женщины переходили на Фарси.
Сначала я стеснялась, потому что у меня никогда не было «живой» языковой практики, но видя, как не парится по произношению моя тётя, хотя и говорила она правильно, и на то, как делает ошибки в речи сама Марьяна, я раскрепостилась и вскоре щебетала, как синица. Обе женщины постоянно касались меня, привлекая к себе внимание. Мне это очень нравилось.
Гуляли мы до вечера. Я с интересом глядела по сторонам — на девушек, парней, мужчин и женщин, с удовольствием уплетала в парках мороженное, облизывая его так, что Марьяна иногда мне подмигивала, когда я в очередной слизывала текущее на жаре лакомство, случайно наблюдая за проходящим мимо симпатичным юношей, непроизвольно думая о его члене. Кажется, моя озабоченность тогда достигла апогея.
Я смущалась, но против воли продолжала заигрывать со знакомой Людмилы, тайком разглядывая обеих, когда была уверена, что они не видят моих явно похотливых взоров. От жары, которая постепенно спадала, я была разогрета снаружи теплом солнца, а изнутри желанием, которое накрывало меня волнами, от нестерпимо сильного до плавного томительного.
Вечером мы вернулись в центр, где, как я понимаю, гостила Марьяна. В двухэтажной квартире в сталинском доме на улице Пушкина.
Людмила по мнению отца была не только, «скорее всего чекисткой», но и совершенно точно «рожденной в лифте». Она патологически никогда и никуда не закрывала двери, чем откровенно раздражала моего папу во время своих редких визитов к нам в Ленинград.
Я присела, открыв свой чемодан, оставленный у входа в большую гостинную. На кухне всё еще шумела вода, Марьяна мыла посуду после вечернего салатика с вином. Я впервые пригубила домашний алкоголь и в теле стало приятно легко, а в голове глупо и шумно.
Мне очень нужен был душик, потому что я провела целый день на жаре в обществе двух красивых женщин, со всеми вытекающими интимными последствиями. Но еще сильнее я хотела избавится хотя бы от лифчика, потому уже все и так натерло и вообще, было не комфортно.
Футболки были на самом дне, так что я просто быстро скинула бретельки платья и наконец выпустила на волю своё небольшое сопревшее сокровище. Подумав, сняла и трусики. Аккуратно вытерла ими «хлюпик» между ног, бережно сложив, убрала белье в отдельную секцию, поправила платье, стараясь как-то придать груди пристойный вид. Закрыла чемодан.
Только собралась идти обратно, как вдруг, какое-то движение привлекло мой взгляд. Я остановилась и посмотрела из-за двери в отражение зеркала в коридоре. Людмила зашла в небольшую ванную, естественно, оставив дверь нараспашку. Оставаясь повернутой спиной ко входу она, расстегнула молнию сбоку на тугом платье и, поддев руками верхний край, потянула его вниз, невольно демонстрируя мне крепкую и сильную спину, а затем ниже... Внутри меня сразу стало жарко. Умом я понимала, что мой токсикоз дошёл уже до того, что меня возбуждает родная тётя и, честно, мне было стыдно и конфузливо, но взгляда я всё равно оторвать не могла.
Людмила грациозно изогнулась и сбросила одежду. А я наконец поняла, почему не видела следов белья. Две тонкие зеленые, в цвет платья, бретельки высоко огибали талию с двух сторон, соединяясь вместе, ныряли вертикально вниз между большими. Впервые в жизни я увидела стринги. И это выглядело потрясающе сексуально. Однако, долго линиями такого белья мне любоваться тайком не довелось. Тётя одним уверенным движением стянула их вниз и бросила в стиральную машину. Подняла платье, аккуратно сложила и повернулась к зеркалу, распустила волосы и стала снимать украшения. Она была потрясающе хорошо сложена. Сильная, крепкая с большой грудью, которая хоть и не вздымалась вверх, но выглядела натурально и очень соблазнительно.
Она провела ладонями по телу, глядя перед собой и явно любуясь. А я сально смотрела на линию живота, бедер и упругий ковшик попы, пока она снимала кольца и собирала в пучок на затылке длинные волосы. Затем Людмила развернулась спиной к двери, расшторила ванную, включила душ. Вздрогнула. Отскочила. Встала на носки и попыталась что-то включить вверху, но отпрыгнула снова. Все это время я наблюдала в отражении за её голым и сильным телом, откровенно пялясь на круглые, словно мячи ягодицы, невольно, в который раз возбуждаясь за сегодняшний день.
— Марьяна!!! — услышала я командный голос Людмилы. Развернувшись, тётя стала поправлять волосы, которые успели вылезти из узелка, от резких движений руками её груди упруго и тяжело колыхались, а я, прикусив губу, увидела гладкие подмышки, и, облапав роскошное тело взглядом, облизнулась на аккуратную вертикальную линию тёмно-рыжих кудряшек, которая широкой полосой разделяла пополам покатый и крупный лобок. Людмила явно следила за своим телом.
В тот же миг шум крана на кухне резко прекратился. И в коридор вышла моя желанная жемчужина востока. Шла женщина на носках, поправляя волосы. Увидев обнаженную Людмилу, она, сложив ладонь веером, помахала перед лицом, будто бы её бросило в жар от увиденного и рассмеялась. Она была поразительно легка и сексуальна в общении.
Марьяна вошла в комнату, подошла к краю ванной и, вытянувшись, стала что-то крутить в душе, а тётя ей что-то объяснять, обильно жестикулируя.
Я чувствовала себя очень странно. Глядя из укрытия, я понимала, что подглядывать нехорошо, но любопытство и эротизм не оставляли и шанса для морали.
Людмила, отошла и встала у раковины, согнув одну ногу в колене, приняв позу величественную и грациозную, она стала снимать кольца с пальцев и складывать их на стеклянную полку у зеркала.
Откровенно пялясь на её широкие бедра и рыжую полосу под животом, я медленно провела рукой себе по ноге под платье и плавно прижала двумя пальчиками вздрагивающий клиторок к упругим губкам. Мне надоело быть хорошей девочкой, постоянно подавляя в себе нетрадиционные желания.
Марьяна, тем временем, встала на носки, вытянулась, стараясь понять, что там с нагревателем. При этом её шорты натянулись, аппетитно обтягивая широкие и очень красивые ягодицы. Наблюдая то за одной, то за другой, я делала плавные круговые движения, чувствуя, как снова становилась скользкой.
Людмила закончила с украшениями и села на стиральную машину, уперев руки в края, выпрямив спину и отведя назад плечи, стала смотреть на свою спутницу. А я чуть ускорилась, в который раз прикусывая губу.
Марьяна явно с трудом доставала до крана, почти влезла в ванную и радостно воскликнула, когда внезапно и резко зашумела вода. Она снова вскрикнула, явно испугавшись напора и подалась назад, брезгливо стряхивая при этом руки и наигранно печальным видом повернулась к моей тёте, показывая, как она вся облилась. Та, сокрушенно покачав, головой, стянула со змеевика полотенце и стала вытирать мою Звёздочку Востока. Она что-то ей говорила и Марьяна улыбалась, а Людмила очень бережно, как мне тогда показалась, с особенной заботой вытирала воду с волос, лица и шеи... А потом, перехватив полотенце под мышку, стала расстегивать намокшую голубую блузку. Я задышала тяжелее, испытав укол ревности, но при этом все равно продолжила поглаживать своё скользкое лоно вдоль упругих губок, а свободной рукой сильно сжала сосок сквозь тонкое платье — больно и приятно одновременно.
Марьяна чуть придвинулась и развернулась ко мне спиной. Позволив наблюдать, как обнажается гибкий стан её спины. А затем четыре пары женских рук, взялись за тугие шорты и стащили их. Красавица Персии в бывшем СССР поочередно двигала соблазнительными бёдрами, помогая плотной джинсе скользить вниз.
Боже! Какая же у неё была восхитительная попа. И, конечно же, как и Людмилина она была в стрингах, только белого цвета. И, конечно же, белое