Происки Троцкого и Сила обстоятельств. Глава 1 - читать порно рассказ онлайн бесплатно

киску, выныривает её из трусиков и забравшись под ночнушку, ложится на грудь. Это было настолько обидно, что Лариса с трудом сдержала порыв, — лягнуть своего отпрыска ногой, — экий бесчувственный эгоист.
Ладонь долго пытается полностью вместить в себе полный третий размер упругой сочной плоти, но эти попытки тщетны. Зато её соски незамедлительно отреагировали на ласку — затвердели, а грудь Лары налилась приятной тяжестью.
Лариса снова начала постанывать, ловя ртом кончик подушки. Сын целовал ей плечи и затылок, а его рука настойчиво и уверенно мучили её груди, — то одну, то другую — поочерёдно сжимая каждую, то нежно оглаживая, перебирая твёрдые набухшие соски между пальцами...
Её ночная рубашка уже нестерпимо мешала им обоим. У сына долго не получалось стащить её. Так что Лариса сама пришла ему на помощь, подняв руки, извиваясь подобно змее всем телом, выскользнула из ночной рубашки, предвкушая, как красиво возникнут в полумраке ее груди. И точно так же, послушно приподняла бедра, когда сын стягивал с неё трусики.
И только теперь, раздев ее полностью, Гектор привлек мать к себе, и начались настоящие ласки. Повсюду. От макушки до пяток. Ничего не пропуская. Гек даже, чтобы ему было удобнее, просунул одну руку под ней и теперь ласкал её тело двумя руками.
Лариса уже окончательно потеряла голову. Впрочем, на пьяную голову Лариса вообще старалась думать поменьше, иначе зачем же напиваться? Она уже дошла до необходимой степени желания, и постоянно ощущала крепкий член сына, требовательно упирающийся ей в ягодицы. Ей уже без всяких сомнений хотелось поскорее слиться со своим отпрыском воедино, наконец стать его женщиной. Как же она могла так жестко дразнить и терзать его всем эти месяцы?
Гремучий коктейль из желания и совершенно неуместными сейчас угрызениями совести перед своим мальчиком, что она так долго мучила его своей неуступчивостью, настолько накрывали её с головой, что в какой-то момент у нее даже закололо сердце, и комок, подкативший к горлу, начал душить ее. Это было непостижимо. Она испугалась так, что чуть было не вскрикнула, не позвала на помощь, но Гектор благоразумно накрыл её рот ладонью. Нет, нет! Он должен взять её! Он должен дать ей возможность искупить свой грех перед ним! Он должен сделать её своей женщиной!
Она стонет сквозь его ладонь. Но казалось он всё понял...
Его вторая рука прошла по борозде, разделяющей ее ягодицы, и его палец скользнул между её ног, расширяя узкую, трепещущую расселину, вонзился вглубь. Острая сладкая боль пронзила всё её тело от пяток до макушки. Её так и выгнуло дугой. Не помня себя, она откинула голову назад, подставляя свои губы для поцелуя.
Губы сына впились в ее губы, они пылко и шумно целовались, Лариса засосал его язык глубоко в свой рот и жадно сосала его, сосала, сосала, чувствуя, как мужская рука протискивается всё глубже внутрь её естества. Пальцы внутри неё двигались всё скорее, причиняя ей странным образом одновременно и боль, и наслаждение. Постанывая, уже не разбирая толком, откуда эта сладкая боль: грубые пальцы ли, безжалостно орудующие внутри ее, или мужской рот, требовательно душащий каждый её вздох, или мужская ладонь снизу мучавшая её грудь.
В мозгу неотступно било, кадр за кадром, воспоминание о том длинном мощном изогнутом любовном орудии сына, которое она недавно держала в руках, великолепном, могучем, раскаленном, пышущем нетерпением и еле сдерживаемой мощью.
Беспощадные пальцы рывком погрузились ещё глубже в неё, и она застонала так жалобно, что ее, наконец, пожалели: она почувствовала, как её лоно освобождается от терзаний грубым оккупантом и даже её грудь освобождена из плена мужской ладони. Её попка описывает странный замысловатый танец, стараясь то так, то сяк прижаться к мощному и упругому мужскому фаллосу, который она так иступлено ждала.
Сильные руки обхватывают её за талию, заставляя сильнее прогибаться в спине, приподнимают её ногу, раздвигают её бёдра. Лариса совсем не против, хоть она и ясно понимает, ЧТО сейчас произойдёт.
Украдкой бросив взгляд назад через плечо, она поймала торжествующий, самодовольный, скорее даже горделивый взгляд Гектора. Её сын... Такой же, как и все остальные мужчины. Женщина — это всегда в первую очередь победа, трофей. И видимо, даже если эта женщина твоя мать, то всё равно это мало что меняет. Он много месяцев жаждал быть её хозяином и теперь торжество ясно светилось в его глазах. Быть может это чувство доставляет ему сейчас не меньшее наслаждения, чем физические ощущения от обладания её телом.
Впрочем, эти мысли совсем не обижают её.
Но взгляд Гектора устремлён поверх неё... Перед кем же он так горделиво красуется? Лариса как-то совсем позабыла, что в этой комнате они с сыном не одни.
И вдруг она осознала, ощутила кожей на себе пристальный взгляд. Она бросила испуганный взгляд на сестру. Нет, нет... Та по-прежнему мерно посапывала, на её безмятежном лице ни тени.
Малыши не спят и смотрят на нее. Матвей был ближе, возвышаясь над спящей на боку матерью, но Егору пришлось почти навалиться на брата, чтобы лучше все увидеть. Затаив дыхание, они во все глаза рассматривали обнажённую Ларису, и глаза их блестели возбуждением и любопытством. Мысль, что весь этот извращённый пир сладострастия происходит на глазах у близнецов, да ещё явно демонстрируемый Гектором, чуть было не отправила Ларису в обморок, но она тут же успокоилась — ничего страшного, если они все и увидят. Точнее говоря, ведь никто же не спрашивал её мнения на сей счёт. Да, и Малыши не дети уже. Хоть её и повергало в ступор осознание того, что вообще-то, когда-то и Матвея, и Егора она нянчила ещё в колыбели. Но опять же, ведь и того, чей член сейчас упирался в разбухшие губы её сочащейся от возбуждения киски, она тоже когда-то вскормила грудью.
Ох, нельзя быть грешницей только наполовину. Ей придётся испить этот кубок до самого дня. И их с сыном грех кровосмешения не будет сокровенной тайной лишь двоих.
Уловив взгляд старшего брата, и Егор и Матвей уважительно заухмылялись, враз сделавшись для Ларисы какими-то напыщенными и высокомерными. Её племянники восхищались не ей, но Гектором. Его непоколебимой решимостью владеть и обладать женщиной. Похоже, ни одного, ни второго не коробил тот факт, что в объятиях их обожаемого старшего брата его собственная мать. Скорее наоборот, словно именно это наделяло Гека в их глазах истинным ореолом мужественности. Или в их глазах это признак мужской зрелости, когда сын, возмужав и повзрослев, делает свою мать своей женщиной? Ей только оставалось закрыть глаза.
Абсент и кокаин... Нет, она уже давно ни в чём не винит ни алкоголь, ни магический белый порошок. Всё это следствие. Причина, — она и Гектор. Абсент и кокаин лишь помогли снести стену тысячелетнего табу, которая, надо сказать, и так уже давно шла трещинами.
Лариса лежала на правом боку, согнув ноги в коленях, прогибаясь в талии и чуть приподняв попку. Её новый хозяин, обхватив её бёдра, вошел в нее сразу, одним ударом погрузившись во влажную глубину матери до самого дна. И весь мир в один миг перестал для неё существовать...
Горячая, взмокшая, билась Лариса под напором фаллоса. И он, чтобы насытить ее, все увеличивал, казалось, и свой размер, и силу ударов. В тумане блаженства Лариса успела радостно удивиться, как удобно устроился внутри нее этот таран.
Гектор тем временем входил во вкус — его сначала нерешительные, а потом и более уверенные толчки набирали ритм. Лариса двигалась навстречу любовным ударам сына и решительно подсказывала ему частоту и силу движений — каждый его рывок буквально обжигал её влагалище.
И чувствуя, что матери всё нравится, Гектор двигался все усерднее, его пальцы впивались в Ларкины бёдра, и она не выдержала и застонала... Оргазм буквально закрутил её, она прогибалась всем телом навстречу новым ударам сына.
Гектор даже не понял, что отправил мать в нирвану, он работал изо всех сил, входя в неё во всю длину, наполняя комнату звонкими шлепками своих бёдер об аккуратные ягодицы матери, все быстрее и быстрее, как будто вбивал в мать кол, заставляя её груди бешено колыхаться...
Ларису накрыло с головой. Такого у неё еще не было ни с одним мужчиной. Значит, мелькнула мысль, в ней ничего не атрофировалось за долгие месяцы бездействия, ведь почти три месяца до этой ночи ни один мужчина не обжигал ее своим жалом. Её муж... Он запросто мог себе позволить не вспоминать о жене неделями. Быть может, в этом была истинная причина её сегодняшнего падения? В муже-сухаре? Мысль была спасительной... Которая завтра возможно спасёт её от чрезмерных угрызений совести. Она это знала. Ведь это была далеко не первая её измена мужу...
Так думала она, а её сын был еще очень далек от того, чтобы прекратить буравить её тело. Лариса под яростным напором сына быстро «воскресла», готовая вновь принимать и дарить наслаждение.
Ей, может быть, и интересно было знать, сколько же времени её новый обладатель уже соединен с нею, но никакого ориентира нельзя было отыскать: время остановилось. Лариса так остро ощущала мужской член внутри своего лона, что каждая секунда казалась невыносимой. Остроты добавляло и сознание недозволенности происходящего, ведь Лариса прекрасно отдавала себе отчет о своих действиях...
Она снова, из-под опущенных ресниц, взглянула на близнецов. Их лица утратили всю свою высокомерную напыщенность. Они вновь стали человеческими существами. Не ухмыляющимися, не высокомерными, а внимательными и даже почтительными, и явно очень-очень возбужденными. Мгновенно пронеслась в ее сознании мысль о племянниках: она попыталась вообразить, что происходит сейчас в их голове, пыталась представить себе их смятение при виде того, чему они стали свидетелями, но она была слишком поглощена, захвачена блаженством, чтобы связно думать о чем-либо.
Лариса сдерживала себя и отдаляла наступление оргазма. Это получалось у нее легко: за годы замужества она научилась (пришлось...) доводить себе до исступления своими пальцами и продлевать наслаждение ожидания оргазма. Гораздо выше, чем сладкие судороги, ценила она нарастающее