Просто я... - читать порно рассказ онлайн бесплатно

намокшими губками и вставил в нее свое орудие, вызвав в ней дрожь и вибрацию по телу. Ее влагалище по сравнению с кисонькой моей матери напоминало пещеру, которую изведали уже по нескольку тысяч раз (даже туристов стали туда впускать). Но я ебал ее, пытаясь поскорее довести себя до оргазма, чтобы кончить на ее (с чем не поспоришь) очаровательное личико, за что я заплатил тоже не немало денег. Но член все входил и входил, все терся и терся, а я начал уставать, но успел довести ее до безумного оргазма, который отнял у нее все силы и не мог позволить ей продолжать впускать моего дружка, но я продолжал, потому хотел выжать из нее все свои деньги.
— Ты еще долго? Может хватит? Хочешь я тебе минет сделаю?
Я слышал ее, но не хотел слушать, смотря на то, как член входит и выходит. Никогда я еще не был рад своему оргазму; не потому что, он дал мне удовольствие и наслаждение, а потому, что, наконец, я до него дошел после такой долгой работы. Как и было обещано, я кончил ей на лицо: на нос, на губы, на выделяющиеся скулы, на плоские щеки, на открытый большой лоб и, самое главное, на шелковистые волосы, пахнувшие приятным шампунем; это я всегда любил делать с матерью.
Все деньги я ей отдал, поблагодарил и вместе с ней ушел, передав ключ обратно хозяинам.
Ночью мы с друзьями дома балдели от программы на первом канале, сидя на диване перед столом, усыпанный чипсами, сухариками, банками от РедБулла, Кока-Колы. Когда все легли спать, а свет выключили, я позвонил матери, которая хотела узнать, как мои дела.
— Да все хорошо, — отвечал я ей. — Вот, снял проститутку, не смог удержаться.
— Ну ладно уж, — сказала она немного разочарованно. — Понимаю, мы же с тобой каждый день по несколько раз занимались сексом, поэтому тебе было трудно. А что заказал?
— Как обычно, минет, потом потрахал раком, и кончил на все ее лицо и на волосы.
— Ооо, как ты любишь? Дорого стоило?
— Пятнадцать тысяч.
— Я бы могла сама к тебе приехать за такие деньги и сделать все намного лучше.
— Мда, это точно.
— Ну ладно, разнообразие тоже нужно.
— Ага. Кстати, как работа?
— Да вот, сегодня уже двое были. К одному депутату ходила, он снял номер в отеле. Жирный такой, но так-то был неплох. А второй, совсем молодой, кончил сразу, как засунул. Эх, скучаю по твоему члену. Так хочется тебе пососать.
— Я тоже. Будь ты здесь, я бы взял тебя за волосы и трахал в рот.
— Нуу, я так не люблю. Давай ты ласкаешь мою киску своими длинными пальчиками, а я в этом время подрачиваю тебе...
Я огляделся на уснувших друзей и, убедившись, что они спят крепко, засунул руку трусы.
— ... потом опускаюсь к твоему аллигатору и медленно облизываю его. Он входит в мой ротик, дотрагивается до нёба, до языка, довольствуется теплотой и нежностью моего рта. Я начинаю двигаться быстрее, пока ты доходишь до оргазма, но я вытаскиваю его и прижимаю между грудями. Сперма вылетает, попадает мне в подбородок, падает на мою грудь, а я пальчиком набираю эту слизь и облизываю. Ммм, твоя сперма такая вкусная!
— Да, мама, продолжай... , — стонал я, уже во всю наяривая с закрытыми глазами, в которых представлял всю эту картину.
— Я становлюсь на коленки попкой в твою сторону и выпячиваю, как кошка, ее вверх. Твой пенис медленно входит, раздвигая мою киску...
Я весьма удивился этому слову и тут же открыл глаза; возбуждение ушло, а картины расплылись.
— Подожди! Что? — сказал нервно я.
— Что, что случилось, дорогой?
— Пенис? Ты сказала пенис?
— Ну да, а что?
— Блин, звучит это как-то по детски. Словно, у меня маленький огурец.
— А как же нужно было?
— Член! Или хрен! Или дылда! Но не это сопливое слово.
— Ну прости. Давай продолжим. У меня уже трусики намокли.
— Ладно, давай.
Я снова закрыл глаза и пытался погрузиться.
— Твои бедра толкают меня, я уже стонаю: «Ах, о да, давай милый! впускай свой член в меня! Давай, я кончаю! Кончи в меня, кончи!»
В телефоне слышались стоны наслаждения, но я снова от слова «член» вспомнил этот недавний инцидент, который предстал в этот момент в еще более гнусной форме. Поэтому я уже просто лежал, глядя в потолок, мой член, всунутый обратно в трусы, обмяк, а мама продолжала стонать и вскоре кончила.
— Да, сынок, да!
От оргазма она прокричала очень громко, что даже эти звуки через телефонный динамик слышны были во всей комнате.
На следующее утро был первый экзамен, после которого я вышел довольно довольным собой и уверенным в правильности решений всех заданий. Но приятным было то, что, пока я курил на крыльце здания универа, вышла Даша, спокойно спускаясь по лестнице с небольшой сумочкой на плече.
— Даша, — сказал я, и, к моему удивлению, увидев меня, она слегка улыбнулась. — Привет.
— Привет, — ответила она; в ее голосе не было отголосков того последнего вечера. — Тоже сдавал экзамены?
— Да. Куда идешь?
— Думаю, домой пойду.
— Можно проводить тебя?
Она немного покраснела и согласилась. Погода была хорошей, облака ложились по голубому небу тоненькими лепешками и круглыми подушками, что свойственно только романтичному Петербургу.
— Так, кем ты хочешь стать? — спросил я. Мы шли около набережной.
— Преподавателем.
— И что преподавать?
— Математику.
— Вау. Преподавать, так еще и математику.
— Мда, родители тоже удивились. А ты?
— Физический факультет.
— Ухты, что там надо делать?
— Не знаю. Просто решил туда попасть.
Мы еще поговорили об обучении в этом универе, насладились Невой, затем сели у воды на лестнице. Она сняла босоножки и опустила свои девичьи ножки с накрашенными ногтями в воду, оказавшаяся прохладной, отчего тут же она вынула из воды пальчик, по которой вода небольшими капельками стекала и попадала обратно в реку. Это было очень, для меня, мило; я посмеялся. Через пару минут, привыкнув к прохладе воды, она уже расплескивала ее ножками. — У тебя красивые ступни, — покраснев, сказал я.
— Ступни? Чем они красивы?
— Не знаю.
Она улыбнулась, смотря на меня заинтересовавшимися глазами, и я покраснел еще больше.
— Ты странный, — сказала она и повернулась к воде.
Мы гуляли до самого вечера, я проводил ее до дома. Перед уходом мы стесняющеся обнялись, от этого улыбнулись и ушли.
Я ожидал, что дома друзья будут спать, а когда вошел, то картина меня поразила и заставила окаменеть: мою маму, стоящую раком, трахали Сергей в рот и Миша сзади в вагину. Сергей заметил мое присутствие и от страха остановил движения головы моей матери.
— Привет, сынок. Я тут с твоими друзьями развлеклась немного, — сказала моя улыбающаяся мать-проститутка.
Замеревшие Сергей и Миша уставили ожидающие взгляды на меня.
— Ну чо остановились, давайте дальше, — сказала моя мать, но они никак не могли сделать этого при мне, как будто, ожидали моего согласия, и я его дал, но все равно их движения, которые до моего прихода бывшие страстными и нетерпеливыми, теперь были неуверенными и медленными.
Я уселся на кресло, уставившись на эту тройку, которая уже после минуты не обращала на меня внимания: Сергей, держась за волосы мамы, вбивал бедрами свой член прямо ей в рот, а Миша, долбясь в ее киску, иногда бил ее по упругим ягодицам; но больше меня возбуждали мамины стоны в перерывах между сосанием члена. Я вытащил свой член из штанов и, наслаждаясь этими звуками нимфы, наяривал член. Первым кончил Миша ей на попку и в отдыхе уселся около ее задницы на диван, на котором они трахались, а Сергей — только через минут десять и по желанию мамы кончил ей в рот. Мама, потная, ушла в душ, а мы, в молчании переглядываясь, сидели в тишине. Мой взгляд, как я чувствовал, был неудовлетворенным их поступком, хотя, что они могли сделать: судя по маминой одежде, она соблазнила их своим вульгарным видом, и им оставалось только согласится на ее утехи.
Мой член в те минуты расслабился и сосиской лежал на моих штанах, на что Сергей и Миша обратили внимание. Мама вышла голая, еще немного мокрая, с мокрыми волосами и улыбкой на лице.
— Мальчики, не погуляте немного? — спросила она вежливо, и эти двое молча удалились. Мама лазила в холодильнике, уталить свой голод после долгого пути, но там ничего не было съедобного.
— Мда уж, настоящее мужское логово, — сказал она и закрыла дверцу, и подошла ко мне.
— Я так скучала по тебе, — сказала она, но я молчал.
— А я не вижу, — сдерживая крик, сказал я, но не смотрел на нее.
— Ты из-за этого так губы надул? Ну ладно тебе. Меня же каждый трахают по десять мужчин, и ты про это знаешь.
— Но это мои друзья и соседи. Как я теперь буду с ними общаться?
Она села на этот оскверненный диван, положила ногу на ногу, скрыв свою гладко выбритую киску, но ее грудь, по которой я скучал все эти дни, была открыта мне и красиво, и эротично ложилась на ее стройное и гладкое тело.
— Ничего страшного. В двенадцать ты со мной спал, и ничего, нормально, не умер.
Я вздохнул, не желая дальше с ней спорить. Она подошла к моему креслу вплотную, между моих ног, и, наклонившись ко мне, что ее грудь свисала, как два мячика в мешочках, поцеловала. Я посмотрел в ее глаза, почувствовал прикосновение ее пальчиков, которые мама выполняла матерски, что можно было кончать каждую минуту, и член стал крепнуть. Также помог ему встать до конца ее минет и трение ее сисек об мою мошонку; затем мама сжала мою елду между своих грудей и стала трахать ими. Вот это разломало мое сопротивление ее ласкам, и все тело подчинилось воле моей властной и пылкой мамы. Я взял ее на руки и кинул на диван, что она легла туда на спину, раздвинула ножки, открыв бутон, по прежнему девственный. Мы слились в поцелуе, руки сами ложились на любимую мною ее грудь и сжимали их; затем язычок усердно теребил ее соски.
Поставив руки на спинку дивана, я вошел в нее, можно сказать, в миссонерской позе, которую мы не использовали с самого того дня, когда я познал всю прелесть женского запаха и тепла. Мама закрыла глаза и схватилась своими когтями за кожу моей спины от моих жестких вхождений своим членом в ее узкую вагину, которую так давно я не принимал. Иногда ее ладони били меня по ягодица, а сама мама стонала:
— Давай, сыночек,