Немая жертва - читать порно рассказ онлайн бесплатно

и считать это своим смыслом жизни, счастьем, дарованным ей свыше. И Светлана Андреевна для себя решила, что эту идею отбрасывать нельзя, и такое домашнее животное она может себе сделать, но после официальной выписки Журавской. И так, продолжим.
Светлана увлечённо улыбалась, видя, как Лилия пытается поймать своим ртом её ногу. Она подносила её к её носу, а потом одёргивала. Как только Журавская двигалась в сторону Светланы, та отталкивала её ногой в лоб, при этом принимая игриво-капризное настроение. Затем, придвинув перед собой рядом стоящий табурет, медсестра кинула на него ноги, предварительно сняв вторую туфлю, и произнесла:
— Теперь можешь не заглатывать мои ноги, а просто облизывай их. Лижи от пятки до самых пальцев, нежно и подолгу обсасывая каждый, а потом двигайся в обратном направлении. Когда я буду напрягать свои пальцы, для тебя это будет значить, что ты должна потрахаться об них своим ртом, заглатывая их как можно глубже. После расслабления, ты снова их облизываешь. Да, и ещё. Ты всё время должна ловить мой взгляд, когда бы я на тебя ни посмотрела. Если ты будешь делать всё правильно, то станешь самой счастливой на свете. Ты всё поняла?
— Да, — тихо раздался голос у ног.
— Ну, тогда начинаем, — улыбнулась Светлана.
Журавская уставила свой взгляд на красивое, худощавое и наглое лицо Светланы, и, прогнувшись в спине, скользнула языком по указанному маршруту. Потом, вернувшись от пальцев, облизала круговыми сосущими движениями пятку, и стала подниматься вверх, сильно прижимая свой тёплый язык к стопе. С собачьим энтузиазмом облизывала Лиля ногу медсестры. Жертва и хищница смотрели друг другу в глаза. Журавская ассоциировала красивый и холодный взгляд Светланы со своим заданием. Само задание принимало в её сознании такую же красоту. Светлана смотрела в глаза женщины, которая охотно вылизывает её ногу, и видела своё будущее домашнее животное. Причём станет она этим животным или нет, решать ей, Светлане.
Такое общение между двумя женщинами продлилось около сорока минут. Затем Светлана встала с дивана, обула свои туфли и, приказав женщине в смирительной рубашке оставаться на месте, подошла к телефону. Набрав внутренний номер и дождавшись ответа, спросила:
— Как там дела? Всё тихо?
— Да, всё тихо. Цезарь опять выступать начал, но сейчас спит, — ответил санитар.
— Хорошо. Ладно, я работаю. Звони в крайней необходимости.
— Понял!
Убедившись, что в больнице всё спокойно, Светлана села в своё рабочее кресло и задумчиво закурила сигарету. Ленивыми движениями подносила она к своим губам тонкие длинные пальцы, набирая в рот дым, смотрела на овощное тело Журавской и, не отводя взгляда, но слегка приподнимая голову, немного оттопырив нижнюю губу, выпускала дым в потолок. У неё в запасе было около трёх часов, по истечению которых, Журавская начнёт отходить от инъекции. Светлана не торопилась — времени было вагон. Затушив выкуренную сигарету, женщина встала и подошла к своему кабинетному сейфу.
В сейфе лежали в основном бумаги, больничная печать и какие-то коробки с препаратами, видимо так же подотчётными. Был в сейфе и серый, небрежно замотанный пакет. Светлана достала его, закрыла сейф ключом и вернулась к своему столу. Во время всей этой возни она ни разу не посмотрела на женщину возле дивана, словно не сомневалась в том, что она никуда не денется. Светлана скинула с себя медицинский халат, оставшись в обтягивающих серых джинсах и короткой футболке, вытащила из пакета двадцати трёх сантиметровый страпон прозрачного цвета и, обхватив свои бёдра его тонкими кожаными ремешками, застегнула их. Взяв из того же пакета небольшой тюбик со смазкой, двинулась к своей невольнице.
Лиля Журавская, увидев боковым зрением приближение Светланы, услышав стук её каблуков, заметно съёжилась, тело её задрожало, дыхание и сердцебиение участились. Светлана, подойдя сзади, взяла с дивана подушку и бросила перед собой, затем, опустившись коленями на эту подушку, положила тюбик со смазкой на диван. Беспомощное тело Журавской простиралось теперь перед ней в другом ракурсе. Светлана толкнула её вперед, тем самым уложив на живот, а сама приблизилась ещё плотнее, просунув страпон под промежность жертвы. Прижавшись передней частью своих бёдер к ягодицам Журавской, Светлана стала властно поглаживать, а в некоторых, более мягких местах, сжимать части тела беспомощной женщины.
При трении об попу, которую прикрывали лишь пижамные штаны, возбуждение медсестры двигалось к критической отметке. Периодически заправляя пальцами за ухо свой левый локон волос, Светлана усиливала движения тазом. Страпон, поскрипывая, тёрся об кожаный диван своей нижней частью, и мягко скользил по пижамным штанам жертвы своей головкой. Лиля начала немного попискивать, и подавать попу Светлане встречными движениями таза. Женщина не выдержала. Немного отодвинувшись назад, она лёгким движением стянула пижамные штаны со своей жертвы, которые держались на слабой резинке, опустив их до колен. Аккуратная, сухая белая попа, о которой медсестра думала весь этот незавершённый день, готова была поступить в её пользование.
Светлана открыла тюбик со смазкой и капнула её на кончик головки страпона. Через секунду, холодный и искусственный член стал медленно проникать во влагалище жертвы. Скрывшись наполовину, член двинулся так же аккуратно назад. Светлана, обхватила ладонями ягодицы Журавской, большими пальцами раздвинула её половые губы, так, чтобы страпон при проникновении не заворачивал их под себя, и снова начала вталкивать член во влагалище. На этот раз он почти скрылся. После нескольких таких предварительных движений член во влагалище пациентки скользил довольно легко и мягко. Журавская не испытывала никаких болевых ощущений, а напротив, отвечала встречными движениями таза и постанывала. Светлана ускоряла темп. Журавская вскоре выдохлась, и больше не подавала свою попу навстречу, а просто, уткнувшись ртом в угол дивана, издавала глухой надрывный стон. Медсестра, всё так же поправляя спадающий локон своих волос, продолжала механические и беспощадные движения тазом, которые сопровождались характерными хлюпаньями во влагалище Журавской, особенно слышными в те мгновения, когда последняя замолкала, чтобы отдышаться. Через двадцать минут такой нагрузки, тело Лили Журавской совсем обмякло, стало тяжёлым, словно прилипло к дивану. Её выпученные, мокрые глаза тупо уставились в одну точку и не моргали, отвисшая нижняя губа блестела от слюней, которые продолжали вязко стекать на кожу дивана.
Светлана Андреевна вытащила искусственный член из влагалища, отстегнула его и бросила в сторону. Вернувшись к своему рабочему столу, она стянула с себя джинсы, а затем тонкие промокшие трусики. Достав из пакета на столе фиксатор для рта, вернулась к дивану.
— Ко мне повернись, — жёстко произнесла она, схватив за волосы неподвижную Журавскую.
Сильным движением руки она буквально стянула женщину с дивана, поставив её перед собой на колени.
— Пасть открой! — крикнула женщина.
Во мгновенно открытый рот за задние и передние зубы Светлана вставила металлическое кольцо, которое не даст ему закрыться, а кожаные ремешки, крепящиеся по бокам кольца, она завела за голову женщины и застегнула. Затем, уложив Журавскую на спину, держа в своих руках её голову, Светлана, захлёбываясь от возбуждения, села на её лицо. Плотно прижавшись своей промежностью к её открытому рту, Светлана, трущимися движениями начала вызывать собственный оргазм.
— Язык высунь! Высунь как можно сильнее и держи его так! — кричала она сверху прямо в тупые, уставившиеся на неё глаза Журавской.
Женщина раздвинула пальцами свои половые губы и обхватила ими кончик покорно высунувшегося горячего языка. После нескольких подобных движений, Светлана Андреевна перестала себя контролировать. Вцепившись руками в замученную голову Журавской, она продолжила тереться об её губы и нос своим клитором, стремительно доводя себя до дрожи во всём теле. Затем всё в кабинете замерло. Судорожные движения медсестры с каждой секундой становились всё резче и короче, доходя до своего срыва. Наконец, в помещении раздался хриплый крик, скорее похожий на клокочущий рык львицы. Задрав голову кверху, обнажив вены на длинной, загорелой, обличённой несколькими золотыми цепочками шее, Светлана извергала в потолок больничного кабинета всю свою страсть. Не считаясь ни с моралью, ни нормами врачебной этики, ни, в конце концов, с законом, она, можно сказать, сожрала свою жертву в очередной раз.
Через три часа Журавская уже спала в своей палате глубоким каменным сном.