Сексуальная жизнь моей матери. Глава 9: Исповедь - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Первые два дня, после произошедшего, она не вставала с кровати. Не хотела со мной разговаривать. Кричала, чтобы я оставил её одну. Я и не настаивал. Мне самому было тяжело начать хоть какой-то разговор. Не представляю, что чувствовала она.
Тот вечер, словно сон, осел в памяти и в него трудно было поверить.
Сразу после того, как всё закончилось и она увидела меня, она бросилась в дом и пролежала в кровати почти сутки. Я приносил ей еду и ставил возле кровати. Потом уносил.
Сутки она голая и грязная лежала в кровати, пока я не попросил её принять душ. От неё жутко разило, даже не с чем сравнить этот запах.
Она послушалась и приняла душ. Когда она шла в ванную, я заметил, как тяжела её походка. Она широко расставляла ноги и шла медленно. Не представляю, что творилось в её промежности. За сутки сперма наверно засохла, как клей. И разлепить дырки наверняка было проблематично.
Мать пробыла в ванной около 2 часов. За это время я сменил простыни. Старые жутко воняли, на них были следы засохшей спермы, жёлтые разводы.
Эти два дня к нашему дому постоянно стекались разные мужики, в надежде поебать шлюху снова. Сначала я вежливо отсылал их назад, говоря, что она не в состоянии. Но потом стали появляться настойчивые наглецы. Одного мне пришлось врезать по лицу, чтобы он убрался восвояси. Позже я попросился братьев Андроповых помочь отсылать «гостей». Они то и дело, проходя мимо дома, кричали в окна разные гадости: «Эй шлюха, выходи!» «Понравилось тебе шалава? Хочешь ещё?» «Грязная сука, выходи ебаться» и прочее.
В дом кроме меня никто не заходил.
На 3 день она встала с кровати и пообедала на кухне. Я сидел на другом конце стола и украдкой поглядывал на неё. Лицо стало приобретать естественный цвет. Бледность и синяки сходили. Один раз мы встретились глазами. Не могу объяснить, что я прочитал в её зелёных глазах. Но стыда я там не обнаружил. Это насторожило меня. Во её взгляде читался какой-то вызов. Я подумал, что скоро можно будет приступить к разговору, но не сегодня.
Третий день прошёл, также как и остальные. Она лежала в кровати и смотрела ТВ. Несколько раз выходила во двор покурить. Позвонила на работу, сказала, что не здорова и взяла больничный.
День четвёртый стал переломным моментом в моей жизни. Я сидел на кухне и обедал. И вот распахивается дверь и она уверенно входит внутрь. Садится на стул в начале стола, напротив меня, и произносит:
— Я готова обсудить с тобой всё это.
Я от неожиданности поперхнулся супом. В её больших зелёных глазах горела искра. Она была собрана и уверена. Ни капли сомнения и смущения. Её глаза смотрели прямо на меня, чуть прищурившись.
Я несколько раз, в течении этих дней, репетировал как начать разговор, но сейчас моя голова опустела. Всё моментально забылось.
Мать понимала это. Она словно читала мои мысли. И поэтому начала сама.
— Ты стал вольным свидетелем насилия и издевательств над своей матерью.
— Я бы не назвал это насилием, — промолвил я. Затем кашлянул и продолжил. — Если ты помнишь, я присутствовал здесь на кухне, сидел за этим столом и видел всё воочию. И то, что было во дворе. Ты сама этого хотела и...
— Ты прав, — оборвала она меня. — Ты прав. Я желала этого, не буду скрывать. Тем более враньё теперь не уместно. Я плохо помню события того вечера, всё как в тумане. Много мужчин, много секса, спермы. Похоть и возбуждение вскружили мне голову. Представляю, что ты думаешь обо мне. Что твоя мать грязная шлюха. Безотказная подстилка для мужчин.
— Я знаю о тебе ещё кое что, — вставил я. — Общался с Семёном Фандориным. Узнал о твоем детстве в деревне.
Мать не удивилась, даже в лице не поменялась, и я продолжил.
— Я прятался за дверьми в нашей квартире, когда тебя трахали трое сантехников. Я нашёл твой чудо коробок, доверху набитый фалосами. А также фотографии, весьма пикантные. — Теперь то, она искренне удивилась, глаза дрогнули, я беспощадно продолжал. — Потом я стал следить за тобой. Сначала проследил за тобой в гараже какого-то мужика. Видел всё в дырку в стене. Потом ехал за вами, когда ты села в машину ещё к какому-то незнакомцу и трахалась с ним на поляне. И вот эти дни в деревне. Дома у Андроповых, здесь на кухне и во дворе наконец.
Я замолчал, давал ей время всё обдумать.
— Я вижу перед собой свою родную мать, а также по совместительству шлюху, голодную да мужских членов и всяческих унижений.
Её глаза опустились, но лишь на несколько секунд, но затем снова поднялись и она начала говорить:
— Всё так. Я шлюха, сынок. Отрицать это теперь глупо. Порой я вру сама себе. Но каждый раз убеждаюсь в обратном. Ты ещё многого не знаешь обо мне. Можешь называть меня шлюхой, шалавой, и будешь прав. Однажды я полюбила секс настолько, что не могла и дня прожить без него. Люблю его и по сей день. Ты знаешь, что такое нимфомания?
— Конечно.
— Я нимфоманка, сын. Твоя мать грязная шлюха. И теперь ты знаешь это. Долгие годы я скрывала от тебя это, пыталась быть осторожной, не вызывать подозрений. Поэтому мы и развелись с твоим отцом. Я изменяла ему... С многими мужчинами. С его друзьями, нашими соседями. Я позорила его, но ничего не могла с собой поделать. Когда мне стукнуло 30 я в первый раз всерьез задумалась о своей сексуальной проблеме и обратилась к врачу. Он признал, что я нимфоманка и порекомендовал реабилитационный курс. Но я не смогла там находиться. Я не стала бороться со своей проблемой, а наоборот отдалась ей полностью. Я могу многое тебе рассказать о себе. Не скрою ничего, так как уже не вижу смысла. Ты хочешь услышать мою историю?
Всё это время я внимательно слушал её и поражался её откровенности. Она была открыта как никогда. Словно другой человек сидел передо мной. Все границы сына и матери была стерты. Это была исповедь блудницы. Словно библейская Мария Магдалена исповедовалась предо мной. Ей нужно было выговориться и я позволил ей это.
— Я хочу услышать твою историю. Расскажи мне всё.
Она благодарно кивнула и начала:
— Ты уже знаешь всё о моем детстве здесь. Знаешь какую жизнь я вела, хотя девственности лишилась в 18. Это был рассвет моей нимфомании. Когда мы переехали в город, мои сексуальные потребности на время поутихли, так как я привыкала к новому городу и новым друзьям. Я была 20 летней молодой студенткой. Ушла в книги по психологии и мне хорошо удавалось учиться. Но внутри меня жил монстр. И вскоре он вырвался на свободу. Я переспала с одним парнем. Затем с другим. На разных вечеринках я трахалась с кем хотела. По своей воле. Я сама тащила парней на себя и со временем обо мне пошла дурная молва. На меня косились одногруппники. За спиной называли шлюхой и давалкой. Парни перестали ко мне хорошо относиться. За несколько лет я переспала почти со всеми парнями с потока. Никто не хотел со мной близко дружить. Я всегда сидела одна. И лишь телефон мой не замолкал, родители стали напрягаться из за того, что мне часто звонили парни. Были разные ссоры и разговоры о сексе. Тяжелый был период. Я постоянно сбегала из дома и приходила к какому-нибудь парню и занималась с ним сексом. Порой их было несколько. Нимфомания развивалась. И я потеряла счет парням, прошедшим через меня. Даже преподаватели как то прознали про это.
За 5 лет учебы я стала самой известной институтской давалкой. Парни зажимали меня по углам и трахали. Я редко кому могла отказать. Меня часто трахали без презерватива, и я постоянно боялась либо заразиться спидом, либо залететь. Постоянно пила противозачаточные таблетки, которые пью и по сей день. Ходила часто к гинекологу. Но никаких следов болезни не было.
Если тебе интересно, на выпускном я отдалась целой толпе парней. Как сейчас помню. Я попросила снять моё платье и аккуратно положить, чтобы не испортить. В тот вечер я была нага и окружена толпой молодых парней. Я всегда любила когда мужчин много. Они тогда сильно оттрахали меня. По всякому, во все щели. Обливали алкоголем, заставляли сосать им. До этого последний мой групповой секс был ещё в деревне, поэтому тот вечер выпускного я хорошо запомнила. Домой пришла никакая, от меня разило спиртным и макияж растёкся. Но платье было как новенькое. После института я встретила твоего отца. Он был первым и единственным постоянным мужчиной в моей жизни. Я полюбила его сильно. И на несколько лет моя сексуальная страсть утихла. Мне хватало только своего мужа. Это длилось лет 5. Но потом всё стало надоедать. Обыденный секс с одним и тем же мужчиной. Я стала ему изменять. Сначала на работе в детском саду. С охранниками, двумя молодыми парнями. Затем мне и их стало мало. Я гуляла по улицам и знакомилась с разными парнями и мужчинами. Порой отдавалась им прямо на улице, иногда ходила к кому то домой. Помню, садилась в парке на скамейку, красивая 30 летняя женщина, в коротком платье, клала ногу на ногу и ко мне часто подходили знакомиться.
Таким образом у меня стало появляться много разных сексуальных партнёров. Я была осторожна и муж пока ничего не подозревал. Но потом я совсем потеряла голову. 5 лет незамеченных измен, таков был мой «рекорд».
Однажды я отдалась дяде Максиму, нашему соседу. Никто об этом не узнал. И мы тайно начали трахаться. Потом к нам присоединились его друзья. Дядя Валера с нашей улицы, дядя Саша Самойлов. Игорь Гридчин. Все они трахали меня по разному, в разное время. Иногда все вместе вывозили в лес, на пляж. Твой отец тогда часто работал в ночь, а ты был у бабушки.
И вскоре, как всегда, начали ползти слухи. Мол, что Наташка Успенская трахается с чужими мужьями. Твой отец об этом прознал и начался долгий, двухлетний скандал и разлад в отношениях, что привело к разводу.
Ты ничего не знал. И это было хорошо. После развода я переехала на квартиру и сменила работу, так как на той работе слухи о моих сексуальных похождениях также начали разлетаться со скоростью пули.
Я устроилась бухгалтером в частную фирму, ты наверно помнишь. Проработала я там до 40 лет. На этой работе было много мужчин, и всего 3 женщины. Моя нимфомания расцвела новыми красками. Я переспала с каждым сотрудником. Трахалась для заключения контрактов. Я была офисной шлюхой в