Замужем поневоле. Часть 3: Плюс-минус - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Всё-таки мы, женщины — поразительные дуры.
Помните опыт в школьной физике, когда металлическую стружку рассыпали между зарядами? И если оба заряда были положительными — стружка скапливалась в середине в хаосе. А если один из них был отрицательным (т. е. противоположностью положительному) — выстраивалась в порядке.
Так же и в отношениях с мужчинами: делай всё так, как он, но с точностью до наоборот. Особенно с мужчинами-родственниками: они-то уж точно ставят себя выше, чем ты. И будешь счастлива.
Он командует? Подчинись. Он напорист? Уступи. Он способен лишь на грубое сношение, которое сложно назвать сексом? Отдайся. А потом возьми его достоинство в ротик и ласкай. И гладь киску, и тереби клитор, и кончай — при нём, но без его помощи. И смотри порнофильмы, в которых мужчины играют с клитором язычком, а потом страстно овладевают только что ими же увлажнёнными женщинами. А потом скажи: ты бы наверняка смог не хуже!
И будет мужчина мужчиной, а женщина — женщиной.
Но нас не убеждают ни указания в религиозных текстах о том, что женщина — рабыня мужчины; ни выводы наших мам о том, что сначала всё-таки нужно заботиться о муже, чтобы был успешен, — а потом успех почти наверняка придёт и к тебе; ни огромный пласт литературы на эту тему; ни рассказы на еrоmо.ru, героини которых, подчиняясь мужчинам, творят невообразимые вещи — и при этом счастливы.
Нас убеждают борцы за права женщин. Вовсю рассказывая, как это здорово — управлять своей жизнью без чьей-либо помощи, как женщины добиваются справедливости по отношению к себе, — они почему-то умалчивают о том, какую страсть вызывает подчинение. А когда кто-то, вроде Полин Риг и Жюста Жакена, осмеливается показать усладу рабства, они набрасываются на них, как волчицы.
Хотя нет: волками могут быть только мужчины. Феминистки же, скорее, крысы. Благодаря своей массовости, они могут сожрать и волка, и льва, и даже медведя, не оставив от них ни клочка. Но ни одна подобная победа не принесёт стае крыс славу.
И я была одной из них. Ещё не разменяв третий десяток, я получила первую возможность стать мудрой и подчиниться мужчине — моему отцу. И с треском упускала её. Хамила, злилась, пыталась сорвать сватовство. А теперь, когда попытка не удалась, билась в истерике. Разумеется, в магазин не поехала; заперлась в комнате и громко отклоняла все требования отца. В конце концов, к нему обратилась мама: «Фехри, любимый, подойди, пожалуйста!», — увела его на кухню, и, наверное, объяснила, что со мной.
Во всяком случае, одна из лавок с платьями сегодня недосчиталась одной клиентки. Все разошлись по своим делам, а я попыталась подумать, что же делать дальше. Но мысли не шли в голову. Записав на листочке «побег с Азером» и спрятав его поглубже в ящик, чтобы обдумать позже, я уснула.
Проснулась в 6 утра; поняла, что проспала часов 14, не меньше. И обнаружила, что одно положительное последствие решения моего отца всё-таки есть: сегодня я совершенно спокойна — в отличие от предыдущих девяти дней. Напротив: на душе была какая-то труднообъяснимая лёгкость.
Кроме того, в голове как будто что-то перестроилось. Я давно знала, что красива. Но знать и понимать — не одно и то же. И сейчас, стоя перед зеркалом в одних трусиках, я разглядывала себя, стараясь не упустить из виду ни одну деталь: ни родинки, ни одиноко торчащей волосинки, ни пушка между ног. И, конечно, обводя взглядом обе груди, задерживаясь на сосках, скользя им по бёдрам... Поворот в профиль; легко провожу пальчиками по ягодице, слегка касаюсь им сосочка, любуюсь талией...
Я — само совершенство! Да, вряд ли меня возьмут на показ мод или в «Плэйбой», но я нравлюсь мужчинам — причём мужчинам полноценным, обладающим чувством юмора и имеющим на всё собственное мнение. И мнение о красоте у них совершенно не совпадает с мнением редакций и модельеров: для них эталон — не цифры на сантиметре у портного, а я — целомудренная девушка с аппетитными формами; которую, однако, судя по нынешней кондиции моей 37-летней матери, никогда нельзя будет назвать толстой.
В теле появились какое-то ощущение сладкой истомы, которое заставило вытянуться, потупить взор и медленно одарить себя лёгкой улыбкой: я начала ОСОЗНАВАТЬ свою красоту, и процесс осознания затягивал меня всё глубже. Но надо было думать о другом...
Нашла купленное год назад платье. Будучи представительницей южных народов, растущих быстрее русских ровесников, я практически выросла ещё в прошлом году, и платье было мне как раз. Надевалось оно лишь однажды, на день рождения двоюродной сестры Набат, а потому Латиф наверняка не видел меня в нём. Да и не заслужил он нового: хоть бы как-то поинтересовался, хочу ли я вообще замуж! По телефону (в Контакте бы зафрендился, там для друзей написан номер), по мейлу...
Сочетание светлой кожи и чёрных волос позволяло ограничиться подводом ресниц. Но мне хотелось выглядеть отпадно: когда я всё-таки сорву свадьбу, Латиф будет знать, что потерял! Поэтому над макияжем пришлось изрядно потрудиться. Затем надела трусики, колготки в цвет кожи поплотнее (на улице стоял февраль) и платье кораллового цвета длиной чуть выше колена, чей вырез подчёркивал мою грудь.
Туфли выбрала на среднем каблуке в тон платья, на талию повязала тонкий чёрный пояс. Образ довершили мельхиоровый кулон на шнурке, бижутерийные бусы, любимые многочисленные браслеты на левой руке, а также огромные кольца в ушах. Аккуратно расчесала чёрные прямые волосы с пробором посередине.
В зазеркалье показалась то ли цыганка, то ли итальянка. Хотя... Нет, браслеты я таки сниму. Оставлю парочку. И с макияжем переборщила; пойду убирать лишнее...
Теперь — итальянка.
В ресторане я сразу обратила внимание всех мужчин, сидящих в зале. И только сейчас поняла: сладкая утренняя истома никуда не делась. По телу как будто пошёл небольшой ток, вызвавший лёгкий мандраж. И я была легка и спокойна: со всеми общалась, всем улыбалась, шутила — хотя и в меру. У меня словно выросли крылья; мужчины глазели на меня, словно я была единственным источником света в ресторане, провоцируя пришедших с ними дам ревниво смотреть на спутников.
Наконец пришёл Латиф с красивым букетом из роз и моих любимых гербер; кроме того, в качестве подарка он вручил шикарный косметический набор и духи с фантастическим ароматом. Да и сам Латиф заметно изменился с тех пор, как я его видела в последний раз несколько лет назад: вырос, состриг хаер, голос стал мужественнее.
— Гюнай, ты выйдешь за меня замуж? — задал он главный вопрос. И попал в точку.
Обычно сватовства проходят так, словно молодые уже дали друг другу согласие — хотя зачастую и жениха-то никто не спрашивает, а уж невесту почти всегда просто ставят перед фактом. Поэтому я намеревалась отказываться по собственной инициативе, устроив заодно небольшой скандал.
Своим вопросом Латиф перехватил её, фактически открыв забрало. Прилюдно унижать мужчину отрицательным ответом считается неприличным, обычно его передают через отцов — а он дал мне возможность, которую я так ждала!
Я стояла перед ним с флаконом духов. Красивый мужчина, его бархатный баритон, очень похожий на голос тогда неизвестного мне певца с кассеты, которую отец лет десять назад слушал, совершенствуя русский язык. Этот запах, эти цветы... Истома плавно начала перетекать вниз живота. Напряжение подскочило — ток вырос; мандраж был готов завладеть рассудком. Нужно было взять себя в руки и заявить о своём решении; я закрыла глаза и наклонила голову, чтобы сосредоточиться и сказать своё слово. В голове тот же голос из детства запел: «Электричество смотрит мне в лицо и просит мой голос... «; но запах духов стал насыщеннее и расслабил мои губы в лёгкую улыбку. Я вдохнула его полной грудью, одновременно вытянувшись...
... В этом состоянии меня и запечатлели беспристрастные фотоаппараты.
Отец Латифа, Фаяз, зааплодировал первым:
— Поздравляю! Очень рад, что у нас будет такой член семьи, как ты, Гюнай!— И, поднимая бокал: — За сногсшибательную невесту! Интересно, где он это прочитал? В языке нашего народа подобного прилагательного нет: как правило, в адрес невесты используется эпитет «гюзель», которое переводят как «красивая» или «прекрасная» — а знанием других русскоязычных комплиментов девушке наши мужчины редко себя утруждают. И вдруг — «сногсшибательная»... Я вспомнила себя в зеркале: действительно, я хотела выглядеть не «мило» и даже не сказать чтобы «красиво» — я хотела выглядеть именно сногсшибательно, и мне это однозначно удалось!
«... Мне нужно твоё кольцо!» — закончил внутренний голос, почему-то со звуком зажёванной плёнки. И, расслабившись и так ничего и не сказав, я стала принимать поздравления; и пила безалкогольное шампанское (алкоголь девушке на людях пить неприлично), и шутила о будущей семейной жизни.
Я была счастлива; все фотографии и записи со сватовства говорят об этом.
Затем женщины пошли танцевать. Латиф пошёл со мной, что было странно: как правило, мужчины на свадьбах танцуют лезгинку, устраивая нечто вроде баттла, но на менее масштабных праздниках они лишь сидят, пьют и разговаривают.
— Под это нужно не народный танец танцевать. Смотреться будет странно и нелепо. Ты парный когда-нибудь пробовала?
— Пробовала давным-давно на дискотеке, но это была фигня какая-то: тот придурок меня лапал.
— Ну, это не считается, — сказал мой жених, слегка поморщившись. — Хастл знаешь?
— Знаю. Выглядит супер. Но отец никогда не позволил бы мне пойти в секцию парных танцев.
— Это правильно. Но теперь ты туда пойдёшь. Смотри: руки я ставлю вот так, ты кладёшь ладони сверху. Дальше: я хожу вперёд с левой ноги, ты — с правой...
— Мы же наступаем друг другу на носки!
— Делай шаги меньше. Был бы каблук выше — не наступала бы.
— Был бы каблук выше, ты бы уже звонил в скорую из-за кровотечения в стопе!
— Приятно, когда едва знакомая невеста оправдывает все твои ожидания!
Немного походили в ритме музыки; Латиф сделал несколько простых смен. Потом перешли в закрытую позицию: как раз была мелодия с вальсовым ритмом. Несмотря на неумение танцевать в паре, я смогла расслабиться; Латиф