Служба времени. Меловой период - читать порно рассказ онлайн бесплатно

Сергеев, отвернувшись, чертыхнулся про себя.
Он проснулся ранним утром. Сразу хотел выключить защитный силовой купол, который они устанавливали, ночуя на открытом воздухе. Купол охранял от вторжения непрошенных гостей и поддерживал благоприятную температуру в поле своего действия. И вдруг его взгляд упал на девушку. Настя лежала метрах в двух от него, поджав ножки, свернувшись калачиком, подложив под щёчку ладошку. Локоны рассыпались веером, полураскрытые губки придавали и без того детскому личику какое-то совершенно беззащитное выражение. Антон залюбовался ею. Захотелось дотронуться до золотой короны волос. Он протянул было руку, но тут же отдёрнул её.
— Кретин! — обругал себя мысленно. — Совсем чумею... Нет! Надо писать рапорт! Сегодня по-быстрому сворачиваем экспедицию и домой! И что бы ещё хоть раз...
Он не успел закончить мысль. Настя открыла глаза и с улыбкой воззрилась на него.
— Эээ, доброе утро, курсант Ковалёва, — пробормотал Сергеев, смутившись, боясь, что она догадается о его желании, с которым он боролся минуту назад.
— Доброе утро, капитан, — сонным голоском пропела она. — Ах, как хочется ещё поспать! Ну, хоть чуточку!
— Анастасия, — делая строгим лицо, начал он, — вы забыли, где мы находимся? Курсант службы времени, вам надлежит продолжить сбор материалов. И уложиться вы должны до обеда. Если точнее — до четырнадцати ноль-ноль. Сейчас ровно пять. На сборы я даю вам десять минут. Всё!
— Ясно, капитан, — нехотя протянула девушка и села, стала расчёсывать свой «одуванчик».
Наскоро позавтракав, они двинулись обратно по направлению к капсуле. На этот раз Настя не отставала: рана на ноге зажила. По пути они засняли ещё несколько местных жителей. Особенно Настю впечатлил летающий динозавр с размахом крыльев около одиннадцати метров.
— Ой, птичка! Какая птичка! Вот это да! — то и дело восклицала она, снимая его на камеру.
Сергеев не возражал, хотя в душе его возмущало, что без пяти минут дипломированный биолог, специалист по мирам земного типа называет кетцалькоатля из отряда птерозавров птичкой.
Наконец оказались у пещеры, где была спрятана капсула. Настя осталась снаружи, чтобы доснять ещё какие-то растения, а Сергеев пошёл вывести кабину. Когда капсула выплыла из пещеры, через видеообзор Сергеев увидел, как огромная стрекоза метнулась к девушке и, подцепив её лапами, подняла в воздух метров на двадцать. Настя кричала и дрыгалась, пытаясь освободиться от цепких лап. Сергеев быстро выскочил из капсулы.
— Не дрыгайтесь! — заорал он. — Она может уронить вас! Разобьетесь!
Но Настя то ли не слышала его, то ли поддалась панике.
— Да что ж такое?! Почему с этим одуванчиком вечно что-то случается?! — возмутился вслух Антон. — Ни на минуту её нельзя оставить!
Он быстро сел в капсулу и взмыл в воздух, как на обычном вертолёте былых времён. Капсула парила бесшумно, словно большой мыльный пузырь, настигая стрекозу. Вдруг стрекоза свернула круто влево, в сторону густого леса.
— Чёрт! — выругался Сергеев.
Лететь в лес он не мог — мешали деревья. Он быстро опустил капсулу в кусты, включил для маскировки режим прозрачности, а сам углубился в лес. Антон знал что стрекоза, скорее всего, полетела в сторону болота. Именно его прямо по курсу и показывал планшетник. Вскоре Антон оказался у болота. Было тихо, ни одного звука, который можно было принять за плачь или крик девушки.
— Вот одуванчик упрямый, могла бы и покричать! — пробормотал Антон.
Ему даже представлять не хотелось, что могло означать её молчание.
Настя всё же услышала, как Антон кричал ей, чтобы она не дёргалась, рискуя сорваться из лап стрекозы. Девушка покорно замерла, недвижимым грузом повиснув на цепких крюках острых лап. Колючие, похожие на лезвия, щетины впивались в её спину, прорезая тонкий топик. От крови он намок и прилип к телу. Было невыносимо больно. Настю стало мутить от высоты и боли. Перед глазами всё плыло, мелькая неясной пеленой. И вскоре девушка обречённо закрыла глаза, проваливаясь в полубессознательное состояние.
Внезапно сильный толчок привёл её в чувство. Она ощутила, что упала на что-то мягкое и пружинящее. Разлепив затуманенные глаза, поняла, что сидит на большой кочке. Стрекоза, широко расставив лапы, словно огромные штативы, опустилась в метре от неё. Она уставилась на девушку огромными выпуклыми экранами своих глаз. И вдруг её хоботок вытянулся и стал медленно ощупывать Настю.
— Убери от меня свои щупальца, тварь вымершая! — закричала Настя.
Но стрекоза продолжала скользить по ней хоботком. Маленькая присоска на его конце словно пыталась присосаться к телу девушки. Решив, что стрекозу интересует окровавленная одежда, девушка стянула с себя лохмотья топика, парео, потом, подумав, сняла и трусики. Таким образом она осталась совсем обнажённой.

Но одежда стрекозу интересовала мало. Насте стало ясно, что монстру нужна её свежая кровь. Хоботок продолжал ощупывать её, скользя по окровавленной спине девушки. Самое противное, что иногда хоботок пытался захватить напрягшиеся от холода и боли вершинки груди. Настя с каждой секундой теряла силы и волю к сопротивлению, обречённо закрывая глаза.
Однако её мысль продолжала ещё работать, искать выход. Собрав остатки сил, девушка изловчилась и набросила платок на глаза-экраны. Стрекоза пошатнулась и взмыв в воздух, стала беспорядочно метаться над ей. Потом своим хоботом она стала пытаться свалить с кочки Настю. Хобот больно хлестал девушку, словно плетью.
И вдруг раздался свист распылителя. Стрекоза растаяла, пролившись влагой. К Насте бросился Сергеев.
— Одуванчик! Маленький мой! — заговорил он, набрасывая на неё свою рубашку, стоя по колено в болотной жиже. — Потерпи, потерпи, милая!
Его встревоженное лицо улыбалось счастливой открытой улыбкой, серые глаза купали Настю в каких-то необыкновенно тёплых лучах. Она с сомнением взглянула на него огромными тёмно-карими глазами в оправе густых длиннющих ресниц, потом улыбнулась и вдруг обняла его за шею тонкими исцарапанными ручками. Ресницы смущённо вздрогнули, а губки приблизились к его губам. И Антон понял, что не желает больше разыгрывать строгого шефа. К чёрту капитана первого ранга! К чёрту службу времени! К чёрту дурацкую экспедицию, которая едва не стоила жизни его любимому одуванчику!
Он сначала робко и осторожно, словно боясь причинит боль, а потом настойчиво и смело коснулся её губ. Почувствовал, как вздрогнула девушка, как сильнее прижалась к его обнажённой груди, чуть раскрыв ротик, вздохнула и пропустила его язык сквозь свои губки.
— Настенька, прости меня! — после поцелуя, длившегося вечность, сказал Антон. — Из-за меня, по моей глупости с тобой всё время что-то случается...
— Капитан, — опуская глаза и краснея, прошептала она, — по правде сказать, я сама... я ведь часто не слушала, что вы... что ты мне говорил и...
— Идём, пора возвращаться, — с улыбкой перебил он.
Она засмеялась. Он удивлённо взглянул на неё.
— Ты забыл сказать: «Пора возвращаться, курсант Ковалёва!», — подражая его голосу, заметила она.
— Ах, ты! Моя курсант Ковалёва, — усмехнулся он.
И вдруг, пряча улыбку, сказал:
— Теперь я буду звать тебя мой любимый одуванчик... Необыкновенный, из мелового периода...
Их губы вновь встретились. Взяв её на руки, Антон понёс Анастасию по болоту.
Когда они вернулись к капсуле, он обработал ускорителем заживления её ранки, через два часа они совершенно исчезли. Пришлось вколоть сыворотку, чтобы исключить заражение и возможных паразитов.
— Хм, твоей одежды нет, — он задумался, — преобразовывать не из чего... У тебя не осталось даже ни ленточки?
— Нет, — она смутилась, — мне бы хотя бы... трусики...
— О, в таком случае вполне подойдёт мой носовой платок, — засмеялся он.
Она, сверкнув глазками, шутливо хлопнула его по щеке. Он поймал её ладошку и поднёс к губам.
И вдруг они оба поняли, что их давнее чувство друг к другу, которое они прятали даже каждый от самого себя, должно перерасти в нечто новое, прекрасное, как сама земля. Им не нужны были слова. В такие минуты люди понимают друг друга без слов. Заглянув в глаза Насте, Антон прочитал в них согласие.
Он стал целовать её. Они оба с каждой секундой всё больше отдавались своим чувствам. Внезапно маленькая ладошка Насти легла на его губы, и девушка смущённо прошептала:
— Антон, я... Ну, понимаешь, я ещё никогда...
Она не договорила, он с улыбкой перебил её:
— Я знаю, что ты девочка.
— Но... как ты узнал? — краснея, спросила Настя.
— Курсант Ковалёва, — он улыбнулся опять, — это было видно с самой первой минуты нашего знакомства. Я не могу объяснить. Просто видно и всё... Но особенно вчерашний случай с любовью динозавров... Это окончательно меня убедило. В тебе стыдливость пересилила учёного...
Они были в капсуле. Антон, полностью откинув сиденья, устроил удобное ложе. Его пушистый одуванчик в своей первозданной красоте, маленькая и хрупкая, как Дюймовочка из сказки, лежала перед ним. Он вдыхал весенний запах её волос, скользя по ней губами, наслаждался шёлком нежной кожи. Обцеловал каждый миллиметр дивных форм, спустился к крошечным пальчикам на ножках. Он так мечтал о них! Ещё когда не видел её босую, всё время представлял эти узенькие розовые, как у ребёнка, пяточки, и необыкновенно изящные пальчики. А вчера, накладывая ей пластырь, едва удержался, чтобы не припасть к ним и не осыпать поцелуями.
И сейчас он обласкал каждый пальчик с зелёным ноготочком, вызывая её смущённую улыбку и мелодичный смех. Тонюсенькая талия выгибалась, грудь вскипала от новых, неизведанных ощущений, изящные ручки то закидывались за голову, то опускались вниз, словно ища опоры. Губы Антона поднимались всё выше, покрыв поцелуями внутреннюю сторону точёных бёдер, опустились между ними, завладели самым сокровенным. Он тихонько подул на золотой пушок фиалки, погладил его щекой, а ртом осторожно вобрал в себя беззащитную гладенькую влажную щелочку. Антон пил её росу, пьянея от её вкуса.
Карие глаза расширились, потемнели, став почти чёрными, щёчки пылали, влажные припухшие губки прошептали:
— Антоша... что ты делаешь?